Статья журналиста Юзефа Шанявского «Русская присяга польскому королю» в польской газете Nasz Dziennik вызвала бурную дискуссию в Интернете. На сей раз он сделал величайшее «открытие»: «400 лет тому назад, 29 октября 1611 года в Королевском замке в Варшаве Польша праздновала самую крупную победу в своей истории. Из-за обстоятельств этого эпохального события, оно было полностью вымарано из нашей истории ещё царской цензурой в XIX веке, а коммунистическая цензура Польской Народной Республики поддерживала этот русский завет.

Русский оммаж (оформление вассального договора. – «Файл-РФ») и дата 29 октября 1611 года отсутствуют не только в учебниках, энциклопедиях, книгах, но были умышленно изъяты из сознания и национальной памяти поляков. Это самое долгоживущее “белое пятно” в истории Польши, которое и по сей день успешно сохраняется усилиями российской агентуры, злонамеренных историков и политической корректности!»

Что же эпохального произошло четыре столетия назад?

«29 октября 1611 года великий военачальник и государственный деятель, покоритель Москвы гетман Станислав Жолкевский привёз в Варшаву пленённых врагов. Это были русский царь Василий IV, командовавший русскими войсками великий князь Дмитрий и наследник трона, великий князь Иван. Василий IV принёс присягу, смирился перед величием Речи Посполитой, признал себя побеждённым и обещал, что Россия уже никогда больше не нападёт на Польшу. После польский король Сигизмунд III Ваза протянул стоящему перед ним на коленях русскому царю руку для поцелуя», – восторженно пишет Шанявский.

Напомним, войска Сигизмунда III вторглись в Россию ещё в сентябре 1609 года. Русские земли предполагалось раздать польско-литовской знати. Увы, как это нередко бывает, интервенты грабили, убивали, насиловали…

Претензия Шанявского на роль первооткрывателя смешна. Жизнь Василия Шуйского и её трагический финал много раз описаны русскими дореволюционными и советскими историками. В 2007 году в серии «Жизнь замечательных людей» вышла блестящая книга В. Козлякова «Василий Шуйский».

Смакуя картину унижения Василия Шуйского и его братьев, Шанявский «забывает» сообщить читателю самое главное: к тому времени Шуйский давно утратил власть. В июле 1610 года его свергли с престола заговорщики во главе с Прокопием Ляпуновым, а затем он был пострижен в монахи.

Гетман Жолкевский привёз Шуйских под Смоленск в расположение Сигизмунда III ещё осенью 1610 года, и до появления в сейме они целый год томились в застенках. Василий Шуйский, представший перед польским королем в октябре 1611 года, являл собою измученного и утратившего интерес к жизни старика.

Шанявский промолчал и о том, что в сентябре 1612 года, когда осаждённые в Москве поляки доедали последних кошек, крыс и собак, в течение шести дней в польском плену внезапно, один за другим скончались Василий Шуйский, его брат Дмитрий с женой Екатериной (дочерью Малюты Скуратова).

В случайность такого совпадения поверить сложно. Во всяком случае, слухи о насильственной смерти русских пленников поползли сразу же.

Конечно, Шуйский был далеко не лучшим русским царём. Вызывает сомнение и способ его восшествия на царский престол (Земский собор созван не был). И всё же многое он искупил тем, что пережил в плену. Тело бывшего царя долго не удавалось вернуть на Родину. Лишь в июне 1635 года Василий Шуйский был торжественно погребён в Архангельском соборе московского Кремля. Таков был финал этой печальной истории.

И вот теперь Шанявский маниакально и настойчиво призывает президента Польши, главу правительства, министров, депутатов, сенаторов, военных, духовенство и журналистов дружно и торжественно отметить грядущий юбилей.

Не удивлюсь, если этот автор предложит отметить и другое 400-летие – 17 февраля 1612 года в польском плену принял мученическую смерть патриарх Гермоген. Его поляки заморили голодом.

Не удивлюсь, если в 2018 году предложат отметить тысячелетие (всем юбилеям юбилей!) взятия польским королем Болеславом I Храбрым столицы Древнерусского государства – Киева.

Не удивлюсь, ибо автор зарекомендовал себя воинствующим русофобом.

А вот мнение польского руководства знать хотелось бы. Неужели в Варшаве считают, что раскрутка таких сюжетов будет способствовать укреплению взаимопонимания и дружбы между народами, соседство между которыми бывало и должно быть добрым? Неужели и впредь авторы, подобные Шанявскому, останутся в числе фаворитов польской прессы?

Ведь в Польше есть и другая точка зрения на Россию. Только она, к сожалению, уже давно если не под запретом, то радикальным образом не приветствуется.