Терроризм снова и снова показывает кровавый оскал в России. Сильно поредевшее бандподполье на Северном Кавказе стремится распространить свое влияние в других регионах страны. Спецслужбы постоянно пресекают вылазки экстремистов и попытки главарей террористов устроить «громкие» теракты в российских городах. С пугающей периодичностью, раз за разом в глубинке и крупных центрах выявляются сетевые структуры экстремистов, прямая задача которых – взорвать Россию в прямом и переносном смысле.

Очевидно одно – государству и обществу в целом, каждому из тех людей, которые связывают свою жизнь и жизнь своих детей и внуков с Государством Российским, противостоят силы с полярной идеологией человеконенавистничества, подрыва и уничтожения не только жизненных устоев, но и самих людей. Всем нам объявляют войну структуры, в которых граждан России, ее мирное население принято считать добычей, военной целью, казалось бы, доступной мишенью. Отсюда все позывы и призывы на уничтожение, распад и распил по-живому.

В распоряжение редакции «Сегодня.ру» поступили материалы, которые позволяют более внимательно взглянуть на процессы и суть происходящего в структуре бандподполья на Северном Кавказе. Речь идет о переписке главарей террористических структур, а точнее аудиофайлах, записанных Умаровым своим друзьям-представителям в Турции, проводящим время на черноморском побережье. Эти записи в очередной раз подтверждают то, что фигура матерого уголовника Умарова, мягко говоря, не популярна среди самих боевиков. Этим в значительной степени и объясняются хроническая грызня, тотальное недоверие и крысятничество, поразившие структуры непримиримых. Дрязги на «террористической кухне», разумеется, пока не мешают расчетливым главарям вербовать в отряды «моджахедов» отчаявшийся из-за безработицы и воспитанный на ненависти к России молодняк. За словоблудием на тему «чистоты веры» и шариата здесь и не пахнет идеями, если, кончено, не считать за таковую эту самую ненависть к России и русским людям. Вот некоторые выдержки из этих материалов:

«…Если бы представилась возможность, и сюда приехал новый амир, занял место рядом со мной, то я бы присягнул ему и с удовольствием уступил бы ему свое место, а сам спокойно отошел от дел и сидел бы спокойно. Понимаешь? Но я знаю, что таких людей нет. А знаешь, почему нет? Потому, что сегодня они ничего не делают, им ничего не удается делать, и у них ничего не получается…».

Иными словами, еще с 90-х годов разыскиваемый за убийство в России уголовник Умаров, который умеет уходить на дно, удя форель в глухих урочищах, признается, что устал. Но мечта – «сидеть спокойно» после присяги гипотетическому «новому амиру», у которого, впрочем, все равно ничего не получится, выглядит лукаво. Кокетка Умаров знает, что говорить отдыхающим в Турции «коллегам». Разумеется, спокойной отсидки в ИТУ РФ ему обеспечить никак не смогут – содеянное тянет на громкий судебный процесс и пожизненный срок. Становиться сидельцем в одном из отелей Турции тоже не хочется, да и небезопасно из-за кровавых разборок в диаспоре, как показали недавние события. Вот и остается Умарову, словно собаке на сене, возглавлять поредевшие ряды имаратчиков, раздираемых противоречиями и подозрениями в засланных агентах «Русни», но при этом деланно изображать недовольство.

Это раздвоение черной нитью проходит по всему жизненному пути многих ушедших в «лесной затвор» боевиков и их лидеров. С одной стороны, они, якобы, объединены одной целью, а с другой – не могут разобраться между собой, делят деньги, постоянно пытаются стать главнее других. Как известно, здоровый карьеризм не считается в современном мире патологией, но если он сопровождается доносами и сдачей противнику или начальству конкурентов, то даже в банде шансов на реальное лидерство у такого комбинатора будет не много.

Спецоперации против террористов на Северном Кавказе – обыденное дело. Выбор у тех, кто оказался в лесу, невелик. Если он повязан кровью, то будет отвечать по закону, зачастую – расплачиваясь своей жизнью. А где-то рядом, в автономном пространстве «сопротивления», отдельно существует неуловимый и осторожный Докка Умаров, «разгребающий Авгиевы конюшни», так и не ставший авторитетом среди боевиков.

«Странности» этого «амира», устраивающего пиар по поводу и без, приписывающего себе и с упоением комментирующего все кровавые теракты, стали причиной откровенного недовольства среди непримиримых. Вот и фитна (смута и раздрай), которая началась в разномастной среде боевиков в 2010 году, является прямым подтверждением такой позиции «амира Имарата Кавказ» Умарова. То он «амир», то сам слагает с себя эти полномочия, потом непонятно изъясняется по этому поводу на «Кавказ-центре», что оттолкнуло от него моджахедов. Последней каплей недоверия к Умарову, безусловно, стала ликвидация не менее матерого конспиратора саудовского араба Моганнеда, с которым у Умарова и возникла фитна. Оказалось, что для многих взаимосвязь гибели Моганнеда с фитной очевидна. Более того, на Кавказе вдруг вспомнили, что Умаров и ранее вел себя неподобающим образом, убирая конкурентов. До сих пор в недрах бандподполья неясно, как стал шахидом Сейфуллах, и как с потрохами сдали российским спецслужбам ингушского упыря Магаса.

Впрочем, теперь Умаров любит рассказывать в своих виртуальных посланиях, что фитна летом этого года была преодолена. Не удивительно, что «амиры» Вадалов и Гакаев присягнули на верность только после того, как неуступчивый и знавший слишком многое Моганнед перестал трепать Умарову нервы.

«… Я много думаю, что если бы сегодня был человек, на кого можно было бы переложить свои обязанности, я готов уйти со своего поста. Я не оставлю джихад, просто я знаю много возможностей, вариантов закончить свой путь. Можно подготовить машину, будет бомба и селитра, подготовить не проблема…. Но дело в том, что нет преемника, некому передать дело … Не могу забыть вражду с Супьяном. Дышне я вообще удивляюсь…».

«Да, я готов к самоубийству, но … еще не время», – примерно так можно перефразировать слова Умарова. В уголовной среде, к которой принадлежит Умаров, людей, путающих понятия и садящихся «не в свою карету», называют «бакланами». Многие из загнанных в бандподполье считают, что «делают джихад», но даже у этой категории граждан с паспортами и без воюющих против России, возникает один вопрос: «Что делает Умаров?». И ответ становится очевидным: Умаров – человек, который выдает себя за другого. Это «амир»-фитна, имеющий крайне неприязненные отношения с другими «амирами», практически со всеми. Вот такое «братство», замешанное на презрении и недоверии. «Теория» в виде признания о готовности взорвать себя в машине в будущем является прикрытием. Так что ему мешает взорваться? Нет преемников? А кто их всех убирает со своего пути?

Из этой серии и измышления Умарова о том, каким он видит своего преемника: «…. Было бы хорошо, будь среди них люди образованные, у которых мужество совмещалось бы с грамотностью, но и таких там нет… воистину очень тяжелое время. Я только на Бога уповаю…».

Словом, такого, как хочется, преемника нет, и не предвидится на горизонте, поскольку по умаровской классификации моджахеды делятся на две категории: первая – мужественные и дерзкие, но не образованные, темные и недалекие, иными словами, откровенные болваны, а вторая – грамотные, но без мужества, по-другому, трусы.

«…. Нет товарища, которого можно было бы назначить помощником. Молодежь сидит и только критикует меня, больше ничего не делает, только одни разговоры ведут. Тархан и прочие услышат мое имя и пускаются в бегство…».

Здесь уже нет слов о преемнике, но получается совсем кислая картина – нет даже помощников, поскольку потенциальные кандидатуры в горах, как только слышат имя Умарова, так тут же бегут со всех ног. Да и как не побежать-то? Кому охота связываться с проходимцем-уголовником, сеющем раздрай и приватизировавшим «джихад»?

«…. Над Сайд-Амином, который прислал мне кассету, люди уже смеются, рассказывают про него анекдоты. Он сидит в ущелье, не произвел ни одного выстрела, – да там, в ущелье, и нигде – а он ведет со мной разговоры на миллион. Разговоры у него великие, а результата нет, человек только болтает. Даже молодежь смеется над Сайд-Амином…».

«…. Из числа начинавших воевать осталось всего 8-9 братьев, которые уже достигли преклонного возраста. Так называемых авторитетных амиров нужно было бы заменить……»

«… Я сам дал в этом году 29 тысяч долларов пятерым, ровно на 5 человек. Тогда Хуссейн говорит: «По нашим порядкам – на человека 200 долларов». За один год взял на 29 месяцев денег. Понимаешь? И ни одного выстрела не сделано, ничего. Он пошел к Тархану, записал кассету. Там одни пустые разговоры. Он просит убрать Гакаевых и устроить охоту на Хуссейна….».

Пожалуй, в этом посыле заключена квинтэссенция нынешней всей деятельности бандподполья на Северном Кавказе – банальный «распил бабла», время от времени капающего из-за рубежа, и по местным каналам в виде доходов от рэкета кавказских предпринимателей и коммерсантов. Придут средства, и настроение у Умарова повысится. Раздав мелочь пушечному мясу, он рассчитывает на активизацию голодного до дел молодняка в Чечне и соседних республиках, параллельно вербуя самоубийц для крупных терактов. И тогда снова на экранах и мониторах снова вынырнет перелатанная физиономия Умарова со вставной челюстью, источающая яд в адрес Росси и готовая и в дальнейшем брать на себя ответственность за всех и вся.

«….Сегодня Мансур, здешний мулла Закаев, Зелим, все их последователи все, чем они занимаются, они делают ради себя, они полностью заняты местом для себя…».

Откровением выглядит признание Умарова в собственной тупости, что также довольно символично. Видимо, лишь здесь нет восточной хитрости и лукавства: «Сегодня, если от Удугова или Сейфа или от Супьяна я не буду получать пользу, то я не буду развиваться, я тупицей останусь…».

Оценивая сказанное, можно прийти к двум выводам. Во-первых, то, что именно Умаров возглавляет раздираемое противоречиями бандподполье, на удивление в какой-то степени выгодно России, позволяет сосредоточиться и продолжать комплекс мер антитеррора в республиках, которые принято считать перманентными «горячими точками». Правда, источая злобу и сознавая собственное бессилие, Умаров способен принести много вреда, потому что он нацелен на террор, кровь и насилие. Ничего другого этот мелочный «рыбак» не умеет. Из этого вытекает и второй вывод о необходимости активизации спецслужб по «зачистке» неспокойного пространства от блуждающих главарей в мире виртуального «имарата Кавказ».