Билет на казнь: к 100-летию со дня смерти П.Столыпина

Эти материалы показывают впервые. Документов, так или иначе имеющих отношение к убийству Петра Столыпина, миллионы. Но тайна до конца не раскрыта. Слишком много то ли совпадений, то ли закономерностей. Задолго до своей смерти Столыпин написал в завещании – “похороните меня там, где меня убьют”. Его убили в Киеве на торжествах, посвященных пятидесятилетию отмены крепостного права в России. Собралась вся знать империи. Царская семья. Открывали памятник Александру Второму – Освободителю. Столыпин хотел завершить то, что начал убитый террористами-революционерами монарх. Было много людей, много мероприятий. Особо приближенные приглашались в театр.

“Вот этот билет, который выдавался всем тем лицам, которые приглашены в театр на спектакль. Вот подобный билет был выдан Багрову. Выдан начальником охранного отделения”, – показывает билет ведущий сотрудник Госархива РФ, доктор исторических наук Зинаида Перегудова.

Багров накануне сообщил, что на высокопоставленное лицо готовится покушение. Возможно, на самого императора. Возможно, в здании оперы.

В этот день давали “Сказку о царе Салтане”. В антракте Петр Аркадьевич спустился к оркестровой яме поговорить со знакомыми. Террорист действовал по испытанной схеме. Он подошел к премьеру вплотную и выстрелил дважды. Смертельно раненый Столыпин упал и, теряя сознание, перекрестил императора.

Стрелявший и был тем самым Дмитрием Багровым. 24 года. Анархист-коммунист. Из зажиточной, влиятельной семьи. Двойной агент. В документах полиции значился как сотрудник подполковника Кулябко. Кличка – Ленский. Документов, говорящих, что убийство было организовано самой охраной, нет. Возможно, что Багров действовал сам, а свой статус агента просто использовал для покушения. Но скептиков такая версия не устраивает. Слишком многие желали смерти премьера-реформатора. Слишком безнадежно он был одинок в своем деле. Правые не хотели вообще никаких реформ. Большевики, эсеры и анархисты не могли дать Столыпину завершить задуманное, потому что потом и революция никакая не нужна. Даже Николай Второй стал тяготиться деятельным премьером. Его энергия самого царя как бы уводила в тень. Но и совсем отказаться от Столыпина Николай Второй не мог.

Он встал во главе правительства в 1906 году. Российская империя еще не переварила революцию 1905 года. Бунты, нестойкость политической системы, поражение в войне с Японией, сепаратизм окраин империи и расцвет революционного терроризма. Анархисты, эсеры, коммунисты взрывали, расстреливали, кололи ножами всех, кто, по их убеждениям, мешал совершению революции – от почтовых служащих до императора. За десять лет от террора погибло больше семнадцати тысяч человек.

“Глава всей секретной службы России должен был ходить в гриме, в парике и каждый день менять свои ночевки. Вы представляете?” – рассказывает поэт, публицист, искусствовед Юрий Кублановский.

“Такие вот незаурядные, энергичные, имеющие конкретные планы, стратегически мыслящие люди, как Столыпин, обычно призываются в самые тяжелые моменты”, – полагает руководитель центра истории религии и церкви Института российской истории РАН Владимир Лавров.

У Столыпина были планы. Настолько грандиозные, что радикалы считали его реакционером, а реакционеры радикалом. Начал Столыпин с жестокой борьбы против всякой революции. Это он убедил Николая Второго учредить военно-полевые суды.

Правительство наряду с подавлением революции задалось задачей поднять население до возможности на деле пользоваться дарованными им благами.

Вот что Столыпин считал благом: свобода совести и веротерпимость при особом положении православной церкви, гарантия личности от произвольного ареста и обыска, расширение прав местного самоуправления, легализация профсоюзов, всеобщее бесплатное начальное образование. Незыблемость монархии. И самое главное – колоссальная аграрная реформа.

“Пока крестьянин беден, пока он не обладает личной земельной ответственностью, пока он насильно остается в тисках общины, он остается рабом”, – считал Петр Столыпин.

“Помните, нас кормили легендами – 100 дней, 500 дней. Вот это Столыпин прекрасно знал. Он говорил: “дайте нам 20 лет без войн и революций и тогда вы не узнаете Россию”. Он считал, что нужно нажимать только на те струны, которые выявляют потенциал своего народа, своей страны. Он очень серьезно берется реформировать крестьянскую жизнь и общину”, – рассказывает президент Фонда исторической перспективы, руководитель отделения российского фонда “Институт демократии и сотрудничества” в Париже Наталья Нарочницкая.

Тем, кто выходил из общины, обеспечивалась государственная поддержка. Но помещичьих земель на всех не хватит. Выход один – осваивать земли Сибири, пока их не освоили другие. Крестьянам давалась ссуда на 51 год. Появились столыпинские вагоны, специально приспособленные для того, чтобы крестьянин со всей семьей и даже домашним скотом мог доехать до свободных земель и взять себе столько, сколько сможет обработать. Страна пришла в движение.

“Центр тяжести, центр власти лежит не в установлениях, а в людях”, – полагал Петр Столыпин.

Самое широкое, пожалуй, обсуждение столыпинских реформ было три года назад, когда на проекте “Имя Россия” Петр Столыпин едва не обрел этот статус. Сказанные тогда слова сейчас так же актуальны. Актуальны, как и сто лет назад. И это не меняется, хотя приходят и уходят эпохи, революции, люди.

“В 1912 году Россия вывезла за рубеж масла на 68 миллионов рублей, что превысило стоимость годовой добычи сибирского золота. Что сделал Столыпин, и что необходимо сегодня? Это революция сверху и эволюция снизу. 20 лет назад революцию свершили, а про эволюцию забыли”, – говорил народный артист России, режиссёр Никита Михалков.

За пять столыпинских лет крестьяне, ставшие безземельными, пополнили пролетариат, урожайность выросла почти на четверть, производство мяса втрое, пахотных земель стало на 30 миллионов аршин больше, а население России каждый год увеличивалось на три миллиона человек.

“Сегодня надо набраться мужества, завершить эти реформы и развить эти реформы. Вот в чем сила нашего государства. У нас другого пути нет и быть не может”, – говорил Виктор Черномырдин, в 1992-1998 гг. – премьер-министр России.

Есть слова Петра Столыпина, которые редко вспоминают, а напрасно. “Бедность – говорил он – худшее из рабств”. Он хотел освободить Россию.