Омбудсмен хочет изменить закон, запрещающий избирателям доказывать собственное существование.

Уполномоченный по правам человека Владимир Лукин оспорил в Конституционном суде закон, не позволяющий избирателям лично подтвердить подлинность своих подписей, которые в избиркоме признали недействительными.

Самое милое в нашем избирательном законодательстве — сбор и проверка подписей в поддержку партий и кандидатов в депутаты. Их подлинность должен проверять эксперт, как правило — из местной милиции. Но если у эксперта право на ошибку есть, то у кандидата закон отнимает возможность доказать свою правоту. Даже если он приведет в суд человека, подпись которого эксперт счел фальшивой.

Такие случаи происходят в каждую избирательную кампанию, но рассмотрим один пример, опираясь на который омбудсмен и подал иск. В 2009 году избирком муниципального округа Гагаринское Санкт-Петербурга отказал в регистрации кандидатам в депутаты Андрею Скоркину и Татьяне Кондраткиной, забраковав собранные в их поддержку подписи избирателей на основании заключения специалиста экспертно-криминалистического центра ГУВД. Про одного человека эксперт решил, что тот умер, про другого — что его никогда не было, подписи нескольких избирателей признал сделанными одной рукой и так далее… Отлученные от выборов кандидаты обратились в районный суд и привели туда более 20 избирателей, которых эксперт счел мертвыми душами. Они были готовы подтвердить, что живы, но суд не стал их слушать, сославшись на городской закон о выборах, согласно которому оценка эксперта неоспорима.

Вот Лукин и просит Конституционный суд проверить избирательное законодательство Санкт-Петербурга. «МК» решил выяснить: почему только этого города, если в остальных регионах законы такие же? К сожалению, омбудсмен был более чем краток: «Я сейчас ничего не имею права комментировать, чтобы не оказать давления на суд. Вот будет решение — тогда…»

Правовую коллизию разъяснил начальник аналитического управления аппарата омбудсмена Николай Васильев: «Конечно, это происходит не только в Петербурге, а везде и давно. Но у уполномоченного по правам человека нет права на абстрактный нормоконтроль — он может обращаться только по конкретному случаю. Есть и другие процессуальные сложности. Мы долго искали процедурную возможность для подачи жалобы, и вот в случае Скоркина и Кондраткиной она появилась. Мы уверены в своей правоте, но не в победе. Конституционный суд у нас непредсказуем. Довольно часто омбудсмен не находит с ним общего языка».

В идеальном варианте закон будет признан неконституционным и петербургских депутатов обяжут его переделать. Но это вовсе не значит, что все остальные субъекты будут обязаны изменить свои законы. Конституционный суд может это потребовать, а может и не потребовать.

В июне омбудсмен уже одержал одну победу в КС — над муниципалитетами, решившими, что у них депутаты могут выдвигаться только по партийным спискам, и создавшими однопартийные муниципальные образования. Права всех остальных были признаны нарушенными, но проводить перевыборы КС не обязал.

По мнению экспертов, рассчитывать на то, что судьи вынесут справедливый вердикт до федеральных выборов, не приходится. И, скорее всего, мы продолжим наблюдать картину, когда избиратель приходит в суд и говорит, что он жив, а судья отвечает: эксперту виднее.