В Краснокаменске возбуждено уголовное дело по факту поджога в колонии общего режима. По данным следствия, преступление в ночь на 17 апреля совершила группа осужденных. Выгорели все жилые корпуса, несколько хозяйственных и административных зданий колонии. Пострадавших нет. Заключенных, которые содержались в этом исправительном учреждении, перевозят в другие тюрьмы. Управление федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю переведено на усиленный вариант несения службы.

Колония общего режима номер 10 в Краснокаменске расположена в 550 километрах от Читы. Об этом лагере журналисты и наблюдатели стали писать, когда там в 2005 и 2006 годах отбывал наказание экс-глава ЮКОСа Михаил Ходорковский. Бывший руководитель нефтяной компании был осужден на восемь лет лишения свободы за мошенничество и уклонение от уплаты налогов.

Согласно официальной информации, группа заключенных около трех часов ночи, применяя заранее приготовленные факелы, подожгла ряд помещений колонии. Выгорели все жилые корпуса, ряд хозяйственных и административных зданий. По данным прокуратуры Краснокаменского района, пожарным удалось отстоять столовую, дежурную и медицинскую часть, отдельные производственные корпуса, а также ШИЗО.

Руководитель Забайкальского правозащитного центра Виталий Черкасов считает, в последние годы стало гораздо сложнее независимым наблюдателям проводить мониторинги в исправительных учреждениях Забайкалья и о том, что там происходит можно только догадываться:

– Все это началось с 2005 года, когда, в частности, в эту колонию № 10 был этапирован Михаил Ходорковский. Сразу после этого мы почувствовали усиление режима содержания осужденных, когда никто, как говорится, с “гражданки” не мог попасть в колонию. Все было закрыто, все было засекречено. С нами полностью отказывались сотрудничать. 26 апреля 2010 года новым начальником УФСИН по Забайкальскому краю стал Владимир Никитеев, который до этого работал первым заместителем ГУФСИН по Иркутской области. И вот после того, как он возглавил пост начальника Забайкальского УФСИН, в забайкальский правозащитный центр стали поступать сведения о том, что администрация колонии, руководимая “пришельцем” из Иркутской области, стала наводить порядок. Информация была такого рода, что, дескать, у нас много “черных” колоний, и новый начальник решил их “перекрасить” в красный цвет. На зоновском жаргоне это означает наводить порядок, чтобы в колониях бал правили сотрудники учреждения, а не осужденные.

Далее Виталий Черкасов пояснил, чем отличаются “черные” колонии от “красных”:

– “Черные” колонии – это когда там за порядком следят и верховодят сами осужденные из числа отрицательно настроенных, не вставших на путь исправления. “Красные” колонии – это где все под контролем у осужденных из секций дисциплины порядка и самих сотрудников учреждения. Не знаю, существовал до этого там порядок или нет, нам трудно сказать, потому что мы были не вхожи в эти колонии. И вот получается, что с момента прихода нового начальника УФСИН мы стали получать известия из колонии о том, что для наведения порядка к осужденным стали применять недозволенные методы их ломки. В обычном обществе существует термин “произвол”, а у осужденных это “беспредел”.

Буквально с января месяца мы занимались вопросами нарушения прав осужденных колонии № 3 и колонии № 5. Обе они находятся в Чите. Осужденные в массовом порядке заявили о физическом и моральном насилии по отношению к ним. Никитеев издал приказ о вводе в колонии № 3 и № 5 тюремного спецназа, который, по нашему мнению, с нарушением прав осужденных, с применением физического насилия, спецсредств избивал осужденных. Сейчас мы пытаемся добиться проведения объективной проверки и возбуждения уголовного дела. Но, к сожалению, прокуратура и Следственное управление Следственного комитета идут на поводу у администрации УФСИН по Забайкальскому краю, а объективной и полной проверки по этим фактам не проводится.

Мы, помимо проведения общественной проверки фактов насилия над осужденными 3-й и 5-й колоний, стали сейчас фиксировать жалобы осужденных и 10-й колонии. В течение месяца к нам поступали факты, указывающие на то, что такие же методы используются в отношении осужденных 10-й колонии. По этой информации в 10-й колонии был создан специальный отряд, куда боялись попасть практически все осужденные. Потому что этот отряд был создан для ломки осужденных. Попав туда, осужденный мог выйти из этого отряда с “пониженным” рангом. Вы знаете, что в колониях существуют иерархии. И вот, попав в этот отряд, люди опасались, что к ним могло быть применено такое же насилие со стороны осужденных, которые верховодили в этом отряде и сотрудничали с администрацией колонии. К нам поступала информация о том, что осужденные в массовом порядке использовали самовредительство, то есть вскрывали себе вены для того, чтобы не попасть в этот отряд.

Я полагаю, что вот это ЧП, которое произошло в 10-й колонии, – следствие того, что осужденные, которые уже давали сигнал, вскрывая себе вены, поняли, что членовредительством ничего добиться не смогут. Возможно, этим поджогом осужденные попытались дать сигнал обществу, что у них в колонии творится беззаконие, – предположил Виталий Черкасов.

Руководитель движения “За права человека” Лев Пономарев убежден, что каждое преступление в колонии должно быть тщательно расследовано прокуратурой, – никакой общественной контроль не в состоянии понять, что реально происходит за колючей проволокой:

– В одной из колоний убили заключенного. Он меня звал к себе: “Приезжайте, Лев Александрович, я покажу вам колонию”. Я точно знаю, что это бессмысленно, потому что будет показано все в образцовом виде, все заключенные будут приходить и говорить, что все хорошо, и что-то проверить таким образом невозможно. И вообще, посещение колонии с каким-то начальством ни к чему не приводит. Мы находим информацию, только работая с бывшими заключенными, которые вышли оттуда, или с их родственниками. Или реагируем на жалобы, которые приходят прямо по телефону. И это все объективно, все это мы проверяем, никаких ошибок у нас не происходит.

Что надо делать? Надо обязательно расследовать факты насилия. А этого не делается. Прокуратура, как правило, полностью покрывает преступления. Юывают редкие исключения, как это было в Челябинской области, когда было четыре трупа заключенных, и по каким-то причинам, для меня не совсем понятным, прокуратура расследовала эти преступления и доказала, что виноваты были сотрудники администрации. А сначала, конечно, говорили, что был бунт. Вот сейчас по читинской колонии опять говорят, что 30 заключенных отрицательной направленности организовали бунт. И все так и останется, если не будет расследования. Поэтому требуется независимое расследование, чтобы приехали из Москвы следователи, чтобы они были независимы и от внешнего начальства, и от ГУФСИНа, – уверен Лев Пономарев.

В свою очередь, пресс-служба прокуратура Забайкальского края сообщила, что одним из мотивов поджога колонии общего режима могло быть стремление осужденных дезорганизовать деятельность администрации этого исправительного учреждения. “Выявлены зачинщики и активные участники массовых беспорядков, которые изолированы от остальных осужденных, в отношении них проводятся следственные мероприятия”, – говорится в сообщении ведомства. Всего в этой колонии находилось 1112 осужденных, никто из них не покинул лагерь.