Часто приходится слышать настойчивые голоса, призывающие русских к самоопределению вне Российской Федерации, что заставляет вспомнить предпринятый 20 лет назад «выход России из состава СССР».

Понятно, к чему ведут такие призывы, и несложно догадаться, чьим интересам они служат. Однако было бы неверно сводить их только к этому источнику. Враги государства Российского оседлали и умело педалируют реальный и весьма больной вопрос. И без его решения будет очень трудно противостоять этой разрушительной пропаганде.

Активно проталкивается идея создания некоей конфедерации русских республик как бы поверх и помимо Российской Федерации. В концентрированном виде эту идею изложил один из идеологов «национал-демократов» Алексей Широпаев на круглом столе «Русский вопрос накануне выборов», состоявшемся в Государственной Думе 23 мая:

«Россия должна быть преобразована в симметричную федерацию, состоящую из равноправных субъектов – национальных республик, в том числе русских республик… Нам видятся в составе РФ семь русских республик. Их региональная развёрстка: Дальний Восток, Сибирь, Урал, Поволжье, Центральная Россия, Южная Россия, Русский Север. Речь идёт о достаточно крупных национально-государственных образованиях, сопоставимых по территории с большими странами Европы. Предлагаемый нами проект обновлённой федерации можно условно назвать «Соединённые Штаты России» – с учётом, что роль штатов в этом проекте отводится национальным республикам, среди которых, как уже сказано, будут и русские республики… Определяющими в новой федерации станут не связи субъектов с федеральным центром, а связи субъектов друг с другом».

Последнее в особенности заставляет видеть в проекте «нацдемов» преобразование России в конфедерацию. А конфедерации, как известно из истории, либо сплачиваются в тесную федерацию, либо распадаются. Учитывая, что Россия и так федерация, несложно увидеть, что план «нацдемов» открыто направлен на расчленение России. Ибо каждая из семи намеченных ими «русских республик», будучи сравнима «с большими странами Европы», обладает потенциалом к формально самостоятельному существованию. В конфедерации, создающейся как промежуточный продукт распада федерации, они будут иметь преобладающую тенденцию к полному отделению.

«Нацдемы», впрочем, говорят открытым текстом, что отвергают складывавшуюся веками парадигму единой русской государственности: «Нынешняя роль центра, определяемая имперской традицией, будет пересмотрена». Всего этого требует, конечно же, «справедливое решение русского вопроса», как эту «справедливость» понимают сами «нацдемы». Особое место в такой «справедливости» занимает отказ России от суверенитета над Северным Кавказом. Уже не раз говорилось («Отповедь “отщипенцам”» и «В большом пожаре сгорим все!») о неизбежных роковых последствиях такого акта для русской государственности. Но «нацдемы» находят «убедительные» аргументы: «Неразумно удерживать в составе страны, да ещё подпитывать федеральными дотациями рассадник терроризма, криминала и дикости, давно живущий по собственным средневековым законам».

Разумному человеку ясно, что ликвидировать такой «рассадник» и превратить его в цивилизованное пространство сподручнее, когда он находится в составе нашего государства, чем отдельно от него. Ибо очаг нестабильности, обладающий легитимным международным суверенитетом, будет несравненно опаснее. Вряд ли сомневаются в этом и сами идеологи «нацдемов», вполне сознательно пытающиеся толкнуть Россию на губительный путь. К тому же они лукаво обходят вопрос определения границ Северного Кавказа. Куда, например, отнести Адыгею, расположенную, как анклав, внутри Краснодарского края? А Северная Осетия, по их мнению, тоже «рассадник терроризма»?

Итак, «нацдемы» борются с «имперским центром», потому пытаются «обосновать необходимость» создания не одной, а нескольких русских республик, в перспективе полностью независимых (формально, конечно, потому что в современном мире подлинной независимостью обладают только великие державы). Лукавит Широпаев, называя свой проект «Соединёнными Штатами России». Это, скорее, аналог Евросоюза, только под верховным внешним управлением. Ведь свято место пусто не бывает, и ясно, что если исчезнет российский государственный центр, то территория России попадёт под контроль других геополитических центров силы современного мира.

Под раздел русского этнополитического пространства, формировавшегося больше тысячи лет, подводится «идейная база». Ведутся разговоры о различных «идентичностях», свойственных тем или иным региональным группам русского народа. Весьма показательно в этом плане недавнее интервью пермского писателя Алексея Иванова[1], не афиширующего принадлежность к «нацдемам». Тем не менее, он высказывает идеи целиком в русле данного направления.

На первый взгляд, писатель не отрицает необходимость единой русской государственности. Однако, по его мнению, она основана только на том, что идея свободы является для всего русского народа лишь «ценностью №2». «Вот на этом и базировалась Российская империя – на попрании идей свободы», – открытым текстом утверждает он. Отсюда недолго задаться вопросом: нужна ли такая империя? Да и логично вывести, что государственность должна основываться на неких ценностях №1 или, как называет это А. Иванов, «идентичностях».

Писатель видит у жителей Уральского региона России одну идентичность, центра России – другую, Сибири – третью и т. д. А политические выводы, делаемые им, практически не отличаются от программы «нацдемов», только он говорит об этом как об уже совершающемся процессе: «Россия начинает колоться по большим регионам. Уральский регион, центральный, северный, южный, сибирский и так далее… Этот процесс на самом деле исторически неизбежен и очень благотворный. Потому что применительно к нынешней ситуации этот процесс подразумевает децентрализацию страны, то есть демонтаж вертикали власти. Это процесс демократизации общества».

Итак, децентрализация, конфедерализация России как неотъемлемое условие её «демократизации». Единая российская государственность как результат попрания свободы… Что-то такое мы читали и слышали уже неоднократно от разных «властителей дум», последний из которых – Збигнев Бжезинский!

Единство государства Российского испокон века обусловлено преобладанием русского народа на огромном пространстве «от Чудских берегов до ледяной Колымы». А русскому народу предлагают считать, что он в разных регионах обладает разной «идентичностью»!

Как тут не вспомнить «ценные замечания» рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера к генеральному плану «Ост» министра «восточных территорий» Альфреда Розенберга:

«Надо предусмотреть разделение территории, населяемой русскими, на разные политические районы… Народам, населяющим эти районы, нужно внушить, чтобы они ни при каких обстоятельствах не ориентировались на Москву, даже если в Москве будет сидеть немецкий имперский комиссар… Русскому из Горьковского генерального комиссариата должно быть привито чувство, что он чем-то отличается от русского из Тульского генерального комиссариата»[2].

Так что, выходит, «нацдемы» в наше время выполняют установки Розенберга и Гиммлера?!

Несложно представить, что стало бы с русским народом и где бы он сейчас был, если бы он во время Великой Отечественной войны стал думать, что «идентичность» москвича чем-то отличается от «идентичности» уральца, волжанина, сибиряка и т. д.

Было бы слепым самообольщением закрывать глаза на то, что охарактеризованные идеи находят некоторый позитивный отклик у части наших сограждан. Не секрет, что всё больше людей обозначают свою национальность в разных анкетах и опросах как «казак», «помор», «сибиряк» и т. д., в зависимости от региональной принадлежности. Поэтому противостоять современным последышам Гиммлера будет сложно, если не обратить внимание на вопрос, объявленный закрытым и «политически невыдержанным» больше 90 лет назад, а за последние 20 лет так и не реабилитированный официально.

Суть этого до сих пор, как и при первых большевиках, «неполиткорректного» вопроса известный политик Дмитрий Рогозин в своём выступлении на недавно завершившемся в Ярославле 3-м мировом политическом форуме обозначил так: «Русский вопрос – вот главный нерв современной российской политики»[3].

В недостаточном внимании государства к этому вопросу, как представляется, главная причина недуга, на котором, как плесень на портящемся продукте, и растут всяческие конфедеративные «нацдемовские» доктрины.

Другая причина, на которую неоднократно указывают – недовольство регионов финансовой политикой федерального центра. Однако такая причина могла бы быть действенной лишь для регионов-доноров, а их в русской глубинке не так уж много. Отмеченное же явление, между тем, наблюдается повсеместно.

Когда своей национальной государственностью в рамках РФ обладают несколько десятков народностей, резонно ожидать популярности идей, повышающих статус русских в различных регионах РФ до уровня отдельной «национальности». Людям кажется, что, перестав быть русскими, заделавшись «сибиряками», «уральцами» и т. д., они смогут рассчитывать на большее уважение своих прав. Это убеждение возникает не в результате чьей-то враждебной пропаганды (последняя лишь помогает ему конкретно оформиться), а на почве, подготовленной почти столетием политики «интернационализма», сущность которого его главный идеолог сам определил так:

«Интернационализм со стороны угнетающей или так называемой “великой” нации (хотя великой только своими насилиями, великой только так, как велик держи­морда) [т.е. русской нации, если кто не понял, – Я.Б.] должен состоять не только в соблюдении формального равенства наций, но и в таком неравенстве, которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации боль­шой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически»[4].

За последние 20 лет из теории и практики нашего государства исчезло многое, что характеризовало его в предшествовавшие тому 70 лет. Но цитированный «завет отца-основателя» ни разу не подвергся даже формальному отрицанию.

Выражаясь словами Дмитрия Рогозина на Ярославском форуме, «не какие-то особые права, а справедливость для русского народа», – только это, по-видимому, способно ликвидировать почву, на которой произрастают «нацдемовские» спекуляции на тему разных русских республик и «идентичностей».