Массовые беспорядки лево- и праворадикальной молодежи и прочих неформальных любителей подебоширить и подраться с полицией на 1 мая в Берлине имеют давнюю традицию и стали неким обязательным и где-то даже языческим ритуалом.

В этом году хулиганскому мероприятию с политическим подтекстом исполняется 25 лет.
В первый раз массовые волнения и настоящие уличные сражения с полицией, продолжавшиеся всю ночь разыгрались в 1987 году в Кройцберге между Гёрлитцер Банхоф и Котбуссер Тор. Первую схваткуошарашенные беспределом правоохранители бесславно проиграли, а толпа беспрепятственно разграбила большой супермаркет, подожгла кучу автомашин и даже разгромила станцию метро, прервав сообщение на знаменитой линии U 1.

Власти извлекли выводы из допущенных ошибок, и вопиющего беспредела на первомайские праздники в Берлине с тех пор не случается.
Шуму и гаму бывает много, но до революции дело как-то не доходит.

По словам сенатора внутренних дел Берлина Франка Хенкеля (ХДС), на этот раз против демонстрантов выставлено 7000 полицейских.
Празднование и соответственно противостояние со стражами порядка начинается уже 30 апреля после двух часов дня и продолжается всю Вальпургиевую ночь, апофеоз, сопровождаемый ревом громкоговорителей и рвущейся из них музыкой в стиле хип-хоп или хард-рок, метанием камней, битьем витрин, поджогами мусорных баков, массовыми арестами хулиганов, разбитыми носами и вывихнутыми руками у полицейских и их противников обычно приходится на 1 мая.

Официальная тактика полиции – деэскалация, то есть не провоцирование толпы на беспорядки, а мирное урегулирование разбушевавшихся эмоций.
Внешнее миролюбие не мешает полицейским телеоператорам тщательно фиксировать акты вандализма и самих разгоряченных мнимой безнаказанностью участников протестов на пленку, а затем вычислять особенно активных и последовательно и неотвратимо привлекать активистов к суду.
Те, в свою очередь принимают меры предосторожности, закрывая лица платками и головными уборами, швыряют камни и пустые бутылки из толпы, пользуясь темнотой и неразберихой, поэтому некоторые особенно шустрые и наглые уходят в судах от ответственности, отрицая все по принципу: «это был не я, а незнакомец из другой группы». Объяснения тем более правдоподобны, что в Берлин подебоширить на 1 мая съезжается масса энтузиастов этого дела со всей республики.

Особую пикантность нынешней ситуации придает то обстоятельство, что в полиции Берлина, в которой служит более 22 тысяч человек, и чей годовой бюджет составляет 1.1 миллиарда евро, должность полицай-президента столицы вакантна, временно уже десять месяцев ее занимает женщина – Маргарете Копперс.
От количества разбитых полицейских носов и витрин, предотвращенных поджогов и фактов массового хулиганства зависит, утвердят ли ее в должности.

Дело усугубляется и тем, что в этом году устроители «революционного 1 мая», и «антикапиталистической вальпургиевой ночи» группируются не в Кройцберге, а в Веддинге, который избран центром протеста ввиду увеличивающейся квартплаты и вытеснения бедных слоев населения из района.
15 тысяч заявленных участников будут демонстрировать под девизом «Возьми то, что тебе причитается», а организаторы не исключают метания пакетов с краской и пустых бутылок в лежащее по пути здание ведомства по труду.
Уже в первой половине дня сегодня по маршруту демонстрации шастали подозрительные личности, сооружая некое подобие баррикад.

Потом демонстранты и примкнувшие к ним намерены устроить шествие через центр города к Потсдамер Платц «в центр политической власти».

Ввиду наличия там министерств, банков, огромного количества витрин и прочего стекла – чистый кошмар для полиции.
Фрау Копперс осознает масштаб проблемы, до своего перемещения в руководство полиции Берлина она была вице-президентом земельного суда, и еще будучи юной судьей, начиная с 1991 году неоднократно проводила процессы против первомайских хулиганов.

В связи с тем, что с недавнего времени для полицейских в Берлине введена обязанность носить на служебной одежде (по их выбору) номера или свои имена, грядущие суды над дебоширами обещают быть интересными.
Хотя с целью избежать произвола со стороны закованных в латы полицейских спецсил, активисты протеста также прибегают к фото- и киносъемке, привлечь к ответственности особенно лютующих защитников правопорядка до сего времени было сложно ввиду их полной анонимности.

Сейчас ситуация изменилась.
Полицейский профсоюз и многие политики годами противились этой мере, а когда после долгих проволочек, наконец, ее приняли, то сразу же, используя временное безвластие в столичной полиции, тут же попытались сдать назад. Маргарете Копперс, что делает ей честь, явила сильный характер и вопреки корпоративному давлению не позволила этот «ретурн». 50-летняя женщина-юрист – крепкий профессионал, и не в примере путинским правоохранителям тупого реформаторского зуда не испытывает.

Обозвав ментов полицейскими и сохранив в системе гнилые порядки, Нургалиев и его штабная гоп-компания остались показушниками и очковтирателями.
Берлинские полицейские в псевдореформах не нуждаются, ибо на российских хамских и коррумпированных беспредельщиков совершенно не похожи, но уходить из под общественного контроля им не позволяют, поэтому «поименовывают» с тем, чтобы в случае конфликта с гражданином они не остались безымянными, а в случае нарушения – и не безнаказанными.

На вопрос: «каковы шансы мирного Первомая?» – и.о. полицай-президента оценила их как « фифти-фифти» и пояснила, что «это на 50% зависит от нашей подготовки, но на 50% – от счастья».

Если уж говорить о цифровом измерении успеха или неудачи полиции, то есть более четкие критерии, а именно: «сколько полицейских пострадают при контроле и сколько хулиганов приземлятся в каталажке».
Если в 1987 году при зарождении псевдор-р-р-революционного ритуала были задействовано всего 400 полицейских и 100 из них получили повреждения, то в прошлом 2011 году порядок в столице в этот день поддерживали 7400 сотрудников, а пострадало из них всего 74 человека.

Стратегия правоохранителей проста: « мы разговариваем с людьми до тех пор, пока они ведут себя мирно, но если перейдены границы допустимого, то в дело вступают наши силы».
И тут уже кому как повезет. Ничего не имею против социальных требований и мирных демонстраций. Но в данное 1 мая лично я болею за фрау Копперс, потому что симпатичный полицай-президент женского пола в Берлине – это круто.