Власть говорит, что политзаключенных в нашей стране нет. Что все, кто сидит в тюрьмах, наказаны за обычные уголовные преступления. Тем не менее цивилизованный мир настойчиво требует от белорусских властей: “Освободите “политических”, для Европы ХХI века сажать людей в тюрьмы за политические взгляды — это позор!”

Так все-таки есть в этих уголовных делах политика или нет? «Народная Воля» рассказывает об уголовном деле, которое дало сразу три фамилии в список политзаключенных, — Николай Дедок, Игорь Олиневич, Александр Францкевич.

Операция «Поджигатели»

Эта история разразилась в разгар последней президентской кампании.

Вечером 30 августа 2010 года неизвестные бросили на территорию российского посольства в Минске две бутылки с зажигательной смесью. В результате инцидента никто не пострадал. Но одна бутылка попала в припаркованный на территории посольства автомобиль, он загорелся. Охрана посольства справилась с пожаром самостоятельно. Но история получилась удивительно громкая.

Александр Лукашенко выдвинул версию о российском следе. «Атака одна, атака другая, третья в СМИ. Беспрецедентное давление в экономике. Не получается, надо искать другие методы. Поэтому это интересная версия, и мы будем ее отрабатывать. Скорее всего, этот инцидент нужен был им, чтобы показать — вот, видите, какой там Лукашенко, что якобы чуть ли не он сам устроил этот теракт, как они его называют, и поджег автомобиль». Из слов правителя следовало, что правоохранительные органы тщательно отрабатывают версию о возможной причастности к пожару «российских провокаторов».

Однако уже 2 сентября на сайте белорусских анархистов было опубликовано заявление некой группы «Друзья свободы», в котором ответственность за инцидент у российского посольства они взяли на себя. Акция якобы стала протестом против задержаний активистов, вышедших на защиту Химкинского леса в Москве. Анархисты назвали это заявление провокацией, объявили, что никакие «Друзья свободы» им не известны, но маховик заработал…

Начиная с 3 сентября по всей стране, по данным правозащитников, было задержано более 50 человек. Задерживали тех, кто имел хоть какое-то отношение к анархистским группам политической и экологической направленности. Ноу-хау правоохранителей в этот раз стало применение процедуры «перезадержания». По нашему закону, человека можно задержать на трое суток, далее уже требуется обосновать и мотивировать арест. В этом случае действовали просто. По истечении трех суток человека не выпускали, а составляли новый протокол задержания. Так, Николая Дедка «перезадерживали» 7 раз, то есть 21 день он провел в изоляторе без предъявления обвинения. Остальных чаще всего «перезадерживали» по три раза — на 9 суток. Это подтверждает, что никаких оснований для задержания людей у правоохранителей не было. Дело «лепили» просто: кто что скажет, кто дрогнет, кто на кого покажет. Адвокаты по несколько дней не могли получить информацию о месте нахождения своих подзащитных, естественно, о предусмотренных законом встречах с защитниками наедине в таких условиях и речи не было.

28 ноября в Москве был схвачен Игорь Олиневич. На выходе из торгового центра на него просто набросились шесть человек без формы и каких-либо знаков отличия и увели с собой. Свидетелем произошедшего стал друг Игоря, иначе никто бы и не знал о произошедшем. Друзья Игоря разыскивали его в отделениях милиции и изоляторах Москвы, российские правоохранители отрицали наличие у них такого задержанного, а также причастность своих сотрудников к его аресту. А Олиневич тем временем нашелся в белорусском СИЗО КГБ. Его посадили в машину, заковали в наручники, натянули на лицо шапку и просто вывезли из российской столицы на автомобиле. Надо ли говорить, что такое «задержание», больше похожее на похищение, является нарушением всех мыслимых процедур? В том числе — процедур экстрадиции белорусских граждан из Российской Федерации.

В январе 2011 года министр внутренних дел Анатолий Кулешов доложил общественности, что следствием установлены все участники нападения на посольство. «Это пять граждан Республики Беларусь. Все молодые люди принадлежат к анархистскому движению», — сказал министр.

Без царя в голове

Анархизм («ан» — «без», «архэ» — «власть») — политическая философия, которая исходит из того, что в системе, основанной на государственной власти и эксплуатации, люди не могут нормально жить и развиваться. Анархизм исходит из того, что общество может и должно быть организовано без государственного принуждения. При этом существует множество различных направлений анархизма.

Анархизм предлагает заменить сотрудничеством индивидов власть, существующую за счет подавления одних людей другими и благодаря привилегиям одних по отношению к другим. Это означает, что, по мнению анархистов, общественные отношения и институты должны основываться на личной заинтересованности, взаимопомощи, добровольном согласии и ответственности (исходящей из личной заинтересованности) каждого участника, а все виды власти (то есть принуждения и эксплуатации) должны быть ликвидированы.

Анархизм, особенно русский, можно рассматривать как воплощение в мировой социально-политической философии XIX–XX веков древних идей о свободе и свободном обществе свободных людей, зародившихся в глубокой древности в степях Центральной Евразии и нашедших свое выражение, в частности, в мировоззрении и философии казачества. Многие теоретики и сподвижники евразийского анархизма имели казачьи корни и были связаны с казачьей средой.

Теория анархизма предусматривает следующие принципы:
1. отсутствие власти,
2. свобода от принуждения,
3. свобода ассоциаций,
4. взаимопомощь,
5. разнообразие,
6. равенство,
7. братство.

Современное анархистское движение весьма разнообразно и включает в себя множество течений. Наряду со «старыми» анархистами, то есть представителями классических направлений в анархизме, преимущественно анархо-синдикалистами и анархо-коммунистами, существуют «автономисты», ред-скины (красные- и анархо-скинхеды), различные экологические движения, культурные инициативы. Белорусские следователи глубоко копать не стали и не разобрались, к какому направлению относят себя белорусские анархисты и анархисты ли они. Более того, следователи, видимо, не поняли главного: идеи анархизма отрицают иерархию. Они же упорно искали руководителей этого движения. И сделали таковым Игоря Олиневича, самого старшего из задержанных, человека глубокого, который действительно проникся идеями анархизма как философией и образом жизни. Правда, даже нашим следователям хватило ума не вменить анархистам пресловутую уголовную статью «Действия от имени незарегистрированной организации». Потому что никакой организации у них нет. Есть только люди, которые разделяют определенные взгляды.

Об анархистах в Беларуси действительно слышали. Они не скрывали, что устраивают акции и флеш-мобы, сами сообщали об этих акциях и даже выкладывали на своем сайте видео с «мероприятий». Правда, никому никогда не приходило в голову возбуждать по этому поводу уголовные дела. Потому что акции были зрелищными, но безобидными. Никакого серьезного ущерба никому они, как правило, не наносили.

Например, они устроили акцию протеста против масштабных белорусско-российских учений “Запад-2009”. Тогда порядка 35 человек под черно-красными флагами и с баннером “Народ голодает, военные играют!” двинулись по проезжей части улицы Коммунистической, скандируя: “Народ голодает, политики играют!”, “Армия — рабство!”, “Власть рождает паразитов!”, “Государство — враг народа!”, “Чиновники — воры, политики — лжецы! За доллары копают могилу для страны!”. В ходе шествия зажигалась пиротехника, а на стены окрестных домов наносился трафарет “Беларусь — не полигон!”.

У Министерства обороны анархисты (как они сами сообщили) “решили потревожить сидевших там армейских чиновников, закинув за ограду генштаба дымовую шашку”. После этого все демонстранты двинулись к метро и разъехались.

Главной идеей акции, как они рассказали, “было то, что, лицемерно жалуясь на кризис и его финансовые последствия, наша (да и российская) власть тем не менее выкидывает гигантские средства на катание танков по полигонам во славу “союзного государства” и “братского единения”. Цены в стране непрерывно растут, заводы стоят, но это не мешает президенту тратить деньги на внешнеполитические игры с восточным соседом». Нас, анархистов, такое положение вещей не устраивает, — заявили участники флэш-моба. — Мы не хотим быть и не будем пешками в политических и денежных играх правителей. Мировой кризис уже доказал неэффективность и несостоятельность капиталистической экономики, неолиберализма да и государственного строя как такового. Несправедливый порядок (точнее беспорядок) сегодняшнего мира должен быть заменен свободным обществом самоуправления и прямой демократии!”.

В ходе акции никто не пострадал и никто не был задержан.

Вот другой пример их «противоправных действий». Ранним декабрьским утром 2009 года ими была предпринята атака на VIP-казино “Шангри Ла” на улице Кирова. Вход в казино они забросали лампочками с краской и пиротехническими факелами, а на стене оставили надпись “Тебя уже проиграли!”.

На сайте анархистов акцию объяснили так: “Минимальная сумма для игры в этом казино — 5000 долларов. Пять тысяч долларов… Вспомним, сколько в нашей стране получает средний молодой специалист или просто трудящийся…”

Последующие события показали, что протест анархистов против безудержного открытия в Беларуси всевозможных казино, сами того не зная, разделили миллионы белорусов, которые откровенно возмущены тем, что наша страна превратилась в оазис для любителей легких денег. И что одни у нас откровенно жируют, а другие не знают, на какие деньги собрать ребенка в школу.

В том же духе была и акция у здания Федерации профсоюзов. В ночь с 29 на 30 апреля 2010 года группа минских анархистов разбила в нем несколько стекол и забросила внутрь пиротехнический факел. Рядом оставили надпись: “Долой бюрократов!”.

«Этой атакой мы хотели показать, что профсоюзы являются не защитниками рабочих, а пособниками их угнетателей. Целью профсоюзных боссов никогда не была защита трудящихся. Лучшее, на что они способны, — помогать достигать “соглашения” между работником и нанимателем. Но какое может быть соглашение между хозяином и рабом, угнетенным и угнетателем? — объяснялось позже по итогам акции. — Посмотрите, чем сегодня занимаются официальные профсоюзы и работающие в них бюрократы. Собирая ежемесячные взносы, нередко загоняя людей в свои ряды принудительно, максимум, на что они способны, — это организовать своим членам путевки в санатории или никому не нужные “культурно-массовые мероприятия”. Реальная функция профсоюза — быть “приводным ремнем” эксплуатации между хозяином и трудящимся, ограждать трудящихся от РЕАЛЬНЫХ действий по защите своих прав. Вы можете припомнить хоть один случай, чтобы профсоюз вас реально защитил перед влиятельным бизнесменом или чиновником?

Недалеко ушли отсюда и так называемые “независимые” профсоюзы. Занимаясь легальной работой, пытаясь играть с Системой по правилам (т.е. по законам), они заранее обрекают своих членов на репрессии. Единственное, в чем может быть уверен член негосударственного профсоюза, это то, что его, скорее всего, уволят за состояние в нем. Ведь чем хуже экономическое положение в стране, тем меньше смысла бороться за свои права при помощи буквы закона. Законы придуманы не нами и явно не в наших интересах!

Взамен официозных профсоюзов с их псевдозащитой и лицемерием мы считаем единственно эффективным методом борьбы за свои права прямое действие. Прямое действие — это любое действие, в котором вы прямо и непосредственно отстаиваете свой интерес, не ориентируясь ни на законы, ни на бумажную волокиту с бесконечными обращениями к чиновникам. Забастовка, саботаж на предприятии, физическое воздействие на начальников — эти средства всегда громче писанины и жалоб, потому что, действуя прямо, вы перестаете быть жертвой, перестаете плакаться на свою тяжкую долю, а вместо этого сами получаете в руки рычаги влияния на своих хозяев!

Мы, анархисты, призываем всех, кто недоволен своей жизнью, кто чувствует несправедливость и обман, самоорганизовываться в борьбе и начать наконец решать свои проблемы не поодиночке, а сообща! Перед лицом кризиса, созданного хозяевами жизни, перед лицом нищеты и бесправия мы — трудящиеся всех сфер и профессий — должны вооружиться принципами солидарности и взаимопомощи, чтобы добиться для себя лучшей жизни!»

Последнее заявление объясняет, почему правоохранители относят анархистов к экстремистским течениям: «саботаж» или «физическое воздействие на начальников» — это отнюдь не методы мирной борьбы, они все же выходят за рамки правового поля. Хотя большинство белорусских анархистов все-таки проповедуют ненасильственное сопротивление, и наши «махновцы» никогда никакому начальнику морду не били, «охота» на них вписалась в проводимую в стране политику устрашения, превентивных арестов, зачисток. На фоне президентской выборной кампании правоохранители готовы были рапортовать о своей победе и раскрытии серии тяжких преступлений, коими и называли вышеупомянутые акции. Что же до поджога машины у российского посольства, из-за которой, собственно, вся эта облава и началась, то и сегодня, после суда, остается непонятным, кто же все-таки ее поджег.

Оговори товарища и будь свободен

Из приговора суда следует, что нападение на посольство осуществили Игорь Олиневич, Максим Веткин и «иное лицо, введенное в заблуждение относительно правомерности своих действий». «Иное лицо» снимало происходящее на видео, а Веткин и Олиневич — бросали бутылки за ограду посольства. Причем бутылку, которая попала в злополучную машину, отчего та загорелась, бросил именно Олиневич.

Об этом следствию и суду рассказал тот самый Максим Веткин, которого выпустили из зала суда, приговорив к четырем годам в «исправительном учреждении открытого типа». И «иное лицо» — человек, который якобы снимал акцию. Правда, позже этот человек прислал в суд свои показания, заверенные у польского нотариуса, и сообщил: «Свои показания я давал под моральным и психологическим давлением сотрудников милиции. Об акциях, о которых меня спрашивали, я не имею никакой информации, сам не принимал в них участия и не подозреваю никого из своих знакомых. Из разговоров со следователями и оперативными сотрудниками я сделал вывод, что прямых доказательств причастности Игоря Олиневича к произошедшему на территории посольства РФ у них не было, поэтому они целенаправленно склоняли меня к даче показаний против него, при этом обещая, что я смогу избежать уголовного наказания, что и произошло». Суд, правда, не стал рассматривать это заявление: были зачитаны только показания из уголовного дела.

Впрочем, на любое слово должно быть некое материальное подтверждение. В приговоре действительно перечисляются все письменные доказательства по делу, подтверждающие вину обвиняемых. Что касается посольской машины, то это:

— рапорт о поджоге автомобиля «Мазда»,

— донесение о пожаре на территории российского посольства,

— счет-фактура о том, сколько стоили запчасти к поврежденному автомобилю,

— справка, что автомобиль не подлежит восстановлению,

— протокол осмотра места происшествия и прилегающей местности, согласно которому были обнаружены и изъяты: два окурка, фрагмент спички, две матерчатые перчатки, пластиковая бутылка из-под пива, полиэтиленовый пакет, след обуви и т.д. и т.п.

Справки и рапорты о произошедшем, естественно, никаким доказательством являться не могут. А вот что касается биологической и генотипической экспертиз вещдоков, то они проводились. Эксперты обнаружили на них следы слюны, пота, клетки кожи «четырех лиц мужского генетического пола и одного лица женского генетического пола». Правда, это не следы Игоря Олиневича. Вот такими оказались «объективные доказательства».

За что?..

Игорь Олиневич в своем последнем слове на суде заявил о непричастности к поджогу машины у российского посольства. «Акция около Генштаба осенью 2009 года стала моей последней анархистской акцией, после этого я отошел от дел, потому что решал жилищный вопрос и работал в аэротехнической области, и действия правоохранительных органов по привлечению меня в качестве «злого гения» я считаю попыткой оказать давление на анархистское движение Беларуси, показать, что любой может быть обвинен, неважно — он активный участник или сочувствующий», — заявил на суде Олиневич.

Николай Дедок заявил, что не считает необходимым доказывать свою невиновность, поскольку в ходе судебного следствия не было представлено никаких доказательств его вины. Дедок, кстати, заявил суду, что никакого отношения к анархистским движениям никогда не имел и ни в каких таких группах не состоял. Являясь студентом факультета политологии ЕГУ, он просто интересовался различными политическими учениями и идеями, общественно-политическими течениями и партиями как в Беларуси, так и за ее пределами. Изучая их как сферу своих будущих профессиональных интересов, он знакомился и общался в сети Интернет с разными людьми, которые называли себя «зелеными», «анархистами», «экологами», изучал литературу различного политического содержания. Но это преступлением не является. Эти слова Николая, кстати, на суде подтверждали другие свидетели. Тем не менее суд решил его наказать.

Александр Францкевич в последнем слове рассказал, что на него во время следствия оказывалось серьезное психологическое давление. «После того, как я отказался давать показания против Дедка, меня решили посадить за то, что я отказываюсь принять их точку зрения, за то, что отказываюсь подписывать то, что они мне говорили. Этого я не делал, потому что я не могу клеветать против других людей, это бесчестно», — заявил он. Суд он назвал «попыткой поставить рамки, запугать людей, которые причисляют себя к анархистскому движению».

Тем не менее приговор для этих троих оказался суров.

Игорь Олиневич — 8 (!) лет лишения свободы в колонии усиленного режима.

Николай Дедок — 4,5 года лишения свободы в ИК общего режима.

Александр Францкевич — 3 года лишения свободы в ИК усиленного режима.

За что?..

Письма на волю

На сайте «Автономное действие» российские анархисты время от время публикуют письма арестованных белорусских товарищей.

Николай Дедок:

«…Вообще, у меня уже три нарушения, так что УДО мне не светит. Со спортом все отлично. Три раза в неделю хожу в качалку. Она, правда, на улице и там холодновато, но ничего — утепляюсь. Книги тоже читаю, правда, свободного времени маловато — книг много, а читать некогда. Недавно дочитал Эриха Фромма «Бегство от свободы». Отличная книга, посвящена психологии власти и подчинения. Очень многие вопросы объясняет и раскрывает.

Сейчас подсел на белорусскую литературу, читаю Якуба Коласа «На росстанях». Этот писатель, кстати, с 1908-го по 1911 год отсидел на Володарке за участие в каком-то нелегальном национально-просветительном кружке. Может, я даже был в той камере, где он сидел…

Рад, что ваш ежегодный фестиваль (Черный Петроград) прошел отлично. Жаль только, что не удалось поддержать традицию и приехать на него. Ну да ничего, думаю, что мне простят, причина уважительная.

Ваш “дуумвират” все больше учится у батьки. Смотрел по телику съезд “Единой России” — просто жесть и позорище. “Бурные аплодисменты, переходящие в овации” после каждой фразы вождя, благодарные труженики, интеллигенция и деятели искусства с хвалебными речами…»

Александр Францкевич:

«…Новости со свободы все более и более пессимистичные — люди беднеют, но и принимают это, молчат…

Часто читаю за эти альтерглобалистские антикапиталистические протесты в Европе и США… Если честно, то за километр от них разит троцкизмом и эсдековщиной с этим требовательным криком государству «Накажи богатых!». В Беларуси Лукашенко пришел именно на этой волне, на этих настроениях. Точно так же либеральная критика государства в странах СНГ и «демократические» протесты видятся мне лишь показателем социальной напряженности, но не предвестником соц. Революции…»

«У вас побаиваются, у нас же силовики отмороженные — расстрелы и аресты направо и налево… Жаль, что у нас население все хавает, что бы те ни учудили. Вон приговорили к расстрелу витебских пацанов.

В массе своей люди понимают, откуда ноги растут, но некоторые даже это схавали. Жесть. Очень хочется верить, что ничто не проходит даром и настоящим пособникам тоже придется в свое время сменить кителя на робы. У нас на площади скорее не за оппозицию вышли, а против Лукашенки. Плюс многие поверили в “либерализацию”.

Вообще, складывается впечатление, что у нас этот островок “совка” не нарушит даже третья мировая — настолько население пассивно и настолько элита приучилась к совковому виду управления Брежнева–Андропова. Даже врать толком не научились — все полагаются на милицию и сексотов. Даже перед угрозой дефолта боятся убрать собственную монополию на финансы и экономику, т.к. население от такой очередной шоковой терапии может раскачаться, а терять контроль не хочется. А чиновники среднего и низшего звена вообще прожирают, что им отвели, и не сильно задумываются…

В моем быту все по-старому: книги–газеты–сон. Жуть как уже надоел этот “отдых”. Если б, наверное, не еще один политический в этом лагере — так вообще бы свихнулся. Так скучно».

Игорь Олиневич:

«…Сейчас я в полном порядке. Суд и приговор меня особенно не волновали, т.к. это лишь поверхностная рябь на плоскости реальных событий и раскладов, гораздо более важных, чем все эти судебно-пенитенциарные потуги государства. Срок пройдет, многие другие сидели и ничего, вышли людьми. Трудности и суровость лишь закаляют. В целом я доволен, как все прошло. Главное, что мои товарищи не отступили. И тем не менее некоторые личности выполнили свою подлую роль предателей, в т.ч. те, кого считал друзьями. Это печально, ведь люди — самое главное, и их уже никак не вернуть и ничего не изменить. Но что делать, надо жить дальше и верить в тех, кто оказался достойнее, благо таких больше. А жить можно и тут, везде можно жить и быть человеком».

Заочный диалог

Андрей Санников и Дмитрий Бондаренко на свободе. Но в заключении остаются еще 13 человек, которых международные правозащитные организации считают белорусскими политзаключенными. В их числе — анархисты.

“Не написали бы прошения о помиловании — сидели бы до сих пор, — сказал на днях Александр Лукашенко о выпущенных Бондаренко и Санникове. — А те, кто там остался и не написал это обращение на имя президента, будут сидеть”.

Валентина Олиневич, мать Игоря, ответила А.Лукашенко:

— Не знаю, правильно ли я оцениваю реальную ситуацию, но я прошу помиловать своего сына каждый день, каждый час. Я просила спасти и сохранить его тогда, когда кагэбистские пираты украли его в Москве и везли в Минск, тогда, когда над ним издевались в “американке”. Тогда, когда перекрывали Партизанский проспект и его везли одного в автозаке на суд, когда он — талантливый радиоэлектронщик — сидел в клетке суда, а я ловила каждый его взгляд, чтобы поддержать и не впасть в отчаяние. Тогда, когда его травили овчарками на этапе. Тогда, когда морозы зашкаливали за 20 и он промерзал в Новополоцкой колонии. Тогда, когда его предавали и бросали друзья, ради которых он был готов отдать свое сердце. Я уверена, что об этом просят все мамы и папы, жены, дети, невесты, сестры и братья наших политзаключенных. И даже те, кто уже умер, тоже просят милости для своего ребенка. Только на небесах. По крайней мере мама Димы Дашкевича и папа Алеся Беляцкого уж точно не оставляют в своем покровительстве своих детей.

Последние новости

Из Николая Дедка усиленно выбивают прошение о помиловании. Об этом политзаключенный сообщил в телефонном звонке своему отцу.

Николай Дедок рассказал, что переведен из могилевской колонии №15 в Шкловскую колонию, где в свое время держали Николая Статкевича. В Могилевской колонии Николай дважды отказался писать прошение о помиловании, что вызвало гнев не только тюремной администрации, но и руководства спецслужб. Николаю Дедку вынесли пять предупреждений, лишили свиданий, передач, бросили в ШИЗО. Сначала это были 10 суток карцера, однако во время пребывания там он «заслужил» дополнительные трое суток. В итоге политзаключенного лишили кратковременного свидания с матерью, на которое Николай имел право с 16 апреля.

“Я убежден, что тюремщики выбивают прошения, выполняя волю правителя. Сегодняшние заявления полностью подтверждают, что без прошения о помиловании ни одного политзаключенного Лукашенко не отпустит на свободу”, — заявил отец Николая, Александр Дедок.