Строительство новых атомных станций разоряет Россию.

В четверг, 26 апреля, страна отмечает День памяти жертв Чернобыльской трагедии. Какие процессы характерны для современной атомной отрасли, насколько крепка наша память о минувших авариях на АЭС и как будет развиваться ядерная энергетика в обозримом будущем, рассказывает первый заместитель генерального директора Института проблем естественных монополий, заместитель министра атомной энергетики РФ в 1998-2002 годах, доктор технических наук Булат Нигматулин.

«СП»: – Булат Искандерович, давайте начнем с главного – с анализа причин двух крупнейших аварий на АЭС, случившихся в мире с разницей в четверть века. Что общего между катастрофой на Чернобыльской АЭС в 1986 году и аварией на Фукусиме в Японии 2011 года? И чем принципиально различаются эти аварии?

– Обе аварии – события мирового масштаба. Они нанесли огромный урон атомной энергетике. Однако аварии в Чернобыле и на Фукусиме отличаются по масштабам и по характеру. Фукусима при всей трагичности ситуации по своим последствиям не идет ни в какое сравнение с Чернобыльской катастрофой.

О том, что в конструкции чернобыльского реактора допущены серьезные просчеты, задолго до аварии сообщал во все инстанции мой учитель, директор Всероссийского теплотехнического института, профессор В. Е. Дорощук. Он добился встречи с заместителем председателя правительства СССР, изложил свои опасения. Однако к нему не прислушались, а «за паникерство» пригрозили лишением партбилета. Спустя 14 лет, когда мир всколыхнула Чернобыльская трагедия, Василий Ефимович пришел в свой райком партии и сказал: «Я же всех вас предупреждал!». Ему ответили: «Надо было добиваться надлежащей реакции, если вы коммунист». Что тут скажешь…

Авария на Фукусиме связана с природными катаклизмами – землетрясением и цунами. Землетрясение атомная станция выдержала, а с водой не справилась. Высота волны цунами достигала 15-18 метров, при том, что защитные дамбы были рассчитаны на волну менее 10 метров. В результате вода попала на территорию станции, что недопустимо. Вторая ошибка в проекте Фукусимы – отсутствие системы надежного электропитания. Дело в том, что даже отключенный ядерный реактор продолжает какое-то время генерировать энергию. При этом реактор нагревается, и если его не охлаждать, последствия будут однозначно тяжелыми. Таким образом, и на Чернобыльской АЭС, и на Фукусиме общими причинами стали ошибки в проектах, вызванные недооценкой рисков. Проанализировав факты, ядерное сообщество пришло к важнейшему выводу: даже самый минимальный, самый мизерный риск, самый абсурдный вариант должен прогнозироваться и учитываться.

Разница же состоит в организации ликвидационных работ. На Чернобыльской АЭС произошел взрыв. После первого шока в стране были мгновенно мобилизованы научные, инженерные, трудовые ресурсы, нацеленные на устранение последствий аварии. Уже через несколько месяцев – в октябре – был готов саркофаг для взорванного реактора. На Фукусиме авария развивалась постепенно. Персонал станции не остановил ее в самом начале, хотя все возможности для этого были. Кстати, во время чернобыльских событий японские специалисты утверждали, что у них ничего подобного случиться не может. АЭС Японии считались одними из самых надежных в мире. Но, как показывает практика, ни от чего нельзя зарекаться.

«СП»:- После Чернобыльской катастрофы на 20 лет затормозилось развитие атомной отрасли не только в нашей стране, но и в мире. После Фукусимы ситуация повторилась. Так и будем жить от аварии до аварии?

– Действительно, после Чернобыля на Украине, в Литве, Армении, России, Белоруссии, всего на 20 площадках страны, было приостановлено строительство энергоблоков. Более того, я считаю, что именно Чернобыль дал импульс к распаду Советского Союза. Это был удар, от которого страна не успела оправиться. Потом ее просто добили.

Если говорить о дне сегодняшнем, то атомная отрасль действительно оказалась в сложной ситуации. Но не из-за страха общества перед «мирным атомом». С точки зрения безопасности современные АЭС вполне приемлемы. Двадцать лет назад строительство АЭС было экономически выгодным делом, особенно в нашей стране. Киловатт-час, выработанный на советских атомных станциях, был намного дешевле, чем на любом другом виде топлива. Но с тех пор технологии ушли далеко вперед. Наиболее эффективными они оказались в тепловой энергетике. И сейчас строительство атомных станций становится делом гораздо более дорогим, чем модернизация теплоэлектроблоков.

«СП»: – Но с самых высоких трибун провозглашается, что атомная энергетика спасет Россию от энергетического голода…

– Чушь! Никакого энергетического голода в нашей стране нет. У нас 40% произведенной электроэнергии используется неэффективно. А значит, вкладывать деньги нужно не в новое строительство энергобъектов, а в повышение энергоэффективности действующего оборудования, сокращения потерь при передаче и потреблении энергии.

«СП»: – Что будет с программой развития «Ростатома» до 2030 года? К 2020-му мы должны построить 32 энергоблоков, а к 2030-му – еще 18.

– Программа будет пересматриваться. Это очевидно. Любому здравомыслящему человеку должно быть понятно, что строительство новых атомных станций разоряет Россию. Как специалист, всю жизнь проработавший в атомной отрасли, ответственно заявляю: киловатт-час при нынешнем уровне инвестирования в атомную энергетику обойдется в 6 раз дороже, чем киловатт-час, полученный на ТЭС. Так кому нужны АЭС при такой экономике?

«СП» – Почему же «Росатом» держится за разорительные проекты?

– Авторитетные эксперты признают, что инвестиционные программы «Росатома» явно завышены. Кириенко умеет выбивать деньги, а вот их эффективного использования что-то не видно. В программу развития АЭС до 2020-2030 года изначально заложены сверхинвестиции, при которых стоимость электроэнергии для конечного потребителя увеличивается в пять раз.

В программе предусмотрено даже строительство атомных станций, которые в принципе не нужны. Например, АЭС «Балтийская» в Калининграде. Мы строим ее для того, чтобы она не работала. Ну, нет в Калининграде спроса на энергию будущей АЭС. А проект оценивается в 10 млрд. долларов. «Росатом» считает, что избыток электроэнергии, производимой на АЭС, будут покупать Литва, Польша, а до Германии кабель проведем по дну Балтийского моря. Маниловшина какая-то. Упускается из виду простой момент: ни одна страна не будет покупать дорогую электроэнергию «Балтийской» АЭС, потому что она будет дороже электроэнергии на свободном рынке: инвестиции-то нужно «отбить».

– Вы считаете, что строить атомные станции вообще не нужно?

– Считаю, АЭС надо строить только там, где требуется замещение выводимых из эксплуатации мощностей. До 2030 года в России нужно заместить порядка 15 гигаватт мощностей. Для этого нужно вводить в эксплуатацию меньше одного энергоблока в год, а не по два-три, как заявляет г-н Кириенко.

«СП»: – О внутренних проблемах поговорили. Что скажете о наших зарубежных проектах?

– Здесь тоже много вопросов. Возьмем строительство АЭС «Аккую» рядом с курортом Анталия, которое осуществляется на основе межправительственного соглашения между РФ и Турцией. Проект абсолютно разорителен для России. Его стоимость более 20 млрд. долларов, а финансово-экономические условия строительства и эксплуатации станции кабальные для нас. Окупаемость проекта – 33 года. Это неоправданно большой срок. Каждый пункт соглашения – в пользу турецкой стороны. Нам же остаются – затраты и ответственность за риски. Деньги на строительство идут из российского бюджета, то есть, из наших с вами карманов. Более того, на весь период работы АЭС остается российской собственностью. Это первый случай в мировой практике. Межправительственное соглашение составлено таким образом, что мы отвечаем за все – даже за любую провокацию вокруг АЭС. Если вдруг что-то случится, владельцы курортных отелей тут же потребуют закрыть АЭС.

Кроме того, электроэнергия, выработанная на АЭС «Аккую», будет на 44% дороже, чем на свободном рынке. Кто ее будет покупать?

«СП»: – А чем обосновывается официальная версия реализации турецкого проекта?

– Руководство «Росатома» считает, что продвигая данный проект по принятой схеме, оно продвигает высокие российские технологии на зарубежные рынки. При этом «Росатом» ссылается на опыт других стран. Да, высокотехнологический экспорт из Германии, Кореи, Франции, других стран существует. Он поддерживается государственными финансовыми агентствами. Но эти агентства финансируют экспортные проекты под проценты. Мы же даем бюджетные деньги под сомнительный проект совершенно без процентов.

«СП»: – Может, лучше сосредоточиться на строительстве АЭС в странах СНГ?

– Здесь тоже не все однозначно. Например, я убежден, что строительство Островецкой АЭС в Белоруссии нарушит финансово-экономический баланс страны. По этому поводу я готовлю записку белорусскому президенту, где разъясняю: стоимость новой АЭС тяжелым бременем ляжет на белорусскую экономику. Стоимость АЭС – 10 млрд. долларов. Плюс 5 млрд. долл. составит оплата по кредитам (в отличие от Турции, Россия дает Белоруссии деньги под проценты сроком на 15 лет). Плюс 2-3 млрд. долл. уйдет на строительство электросетей. Таким образом, складывается кругленькая сумма. Каждый год Белоруссия должна будет выплачивать долги за АЭС – по миллиарду долларов в год. Но она и так уже ежегодно платит по внешним долгам 1,5 млрд. долл.. то есть, долговая нагрузка может стать практически непосильной. Но главное даже не в этом. А в том, что дополнительная энергия, ради которой строится АЭС, Белоруссии не нужна. Это электроизбыточная страна, где эксплуатируется всего 40% от установленной мощности. Рост энергопотребления Белоруссии, как и в России, составляет всего один процент в год, так что радикального наращивания мощности не требуется. Требуется другое – модернизация действующих парогазовых блоков с целью повышения их КПД.

«СП»: – Тогда зачем затевалась кампания со строительством Островецкой АЭС?

– Идея появилась тогда, когда атомная энергия стоила копейки. А решение о строительстве было принято, когда тарифная ситуация уже сильно изменилась. Поэтому белорусам надо еще раз хорошо подумать, взвесить все «за» и «против». Нелишне присмотреться к опыту Болгарии, которая своевременно пересмотрела совместный с Россией атомный проект и отказалась от станции «Белене». Тем самым спасла свою экономику от разрушения. Новая АЭС предназначалась для замещения выводимых из эксплуатации мощностей станции «Козлодуй». Но оценив свои возможности, Болгария приняла решение ограничиться строительством седьмого блока на «Козлодуе». Здесь будет установлено оборудование, которое мы для них создали российские производители.

«СП»: – Как будет развиваться атомная энергетика в мире?

-У каждой страны – свой топливно-энергетический баланс, от которого зависит динамика развития «мирного атома». Во многих странах прогнозируется снижение строительства АЭС. В большинстве случаев, это объясняется объективными причинами. Так, как я уже говорил выше, России достаточно построить 15 ГВт атомной мощности до 2030 года. Все, что больше – только лишняя нагрузка на бюджет.

В США, где установленные мощности АЭС в четыре раза больше, чем в РФ, большой потребности в дополнительной атомной энергии нет. В этой стране очень дешевый сланцевый газ, который широко используется при производстве электроэнергии. Как практик, могу заметить, что сланцевый газ убивает атомную энергетику Америки. Такая же ситуация складывается в Канаде.

В Азии атомная энергетика развивается более динамично. Китай уже работает над 20 энергоблоками, еще 20 планирует построить к 2030 году.

Активно развивает атомную энергетику Индия. Но здесь приняли закон, который может помешать реализации проектов. Закон предусматривает ядерную ответственность поставщиков оборудования на все время эксплуатации АЭС. Если во всем мире за ядерную безопасность отвечают эксплуатирующие организации, то Индия решила, что страховать риски должны производители «железа». Никто из поставщиков на такой шаг не пойдет, потому что он приведет к удорожанию оборудования. Лучше отказаться от поставок. Мы строим в Индии энергоблок на АЭС «Куданкулам». Когда выполним работу, – будем думать, что делать дальше.

«СП»: – Складывается впечатление, что мировая атомная отрасль вступает в период деградации. Так ли это?

– Нет. Мировая атомная энергетика чувствует себя вполне удовлетворительно. Российская же испытывает серьезные проблемы. Главная беда в том, что атомная отрасль сильно коррумпирована. Коррупция тормозит технологическое развитие, подталкивает к принятию сомнительных решений. И все же, несмотря ни на что, у нас сохраняется мощный творческий потенциал и отличные перспективы. Эту бы энергию да в мирных целях…