В отношении 18-летней Александры Духаниной, непосредственно участвовавшей в бросании камней и кусков асфальта в сторону полицейских, суд избрал меру пресечения в виде домашнего ареста.

Именно эту молодую «политическую активистку» либеральная пресса избрала, по-видимому, в качестве своеобразного живого символа сопротивления «кровавому режиму». Впрочем, не её одну. Александра, конечно, на какое-то время затмила собой «мучениц» из Pussy Riot, но вряд ли надолго.

Эта «прикинутая» в стиле «неряшливый юнисекс», более чем заурядная во всём остальном девушка, конечно же, не могла и мечтать перед своим выходом на майский митинг, что уже через неделю-другую обретёт общероссийскую славу. Да что там общероссийскую – о ней теперь чуть ли не все западные медиа как об узнице совести пишут. Вот только возникает в связи с этим вопрос: что сейчас испытает сама «героиня»?

Едва ли тщеславную эйфорию от своей внезапной гиперизвестности. Думается, что всё-таки нешуточную тревогу, страх за своё такое туманное теперь будущее. Возможно, суд будет к ней и впредь гуманен – и домашний арест трансформируется в такой же домашний, то бишь условный, срок лишения свободы.

Однако по большому счёту дело тут совершенно не в ней, не в этой навязываемой нам «свободной прессой» дурной пародии на революционерку. Гораздо важней понять, что нервическая спонтанность помыслов и действий саш духаниных, их совершенно невнятный, малахольный радикализм – не какая-то имманентная данность и уж тем более не осознанный протест против несправедливости мира, а всего лишь инструмент для преступного, антигосударственного и антиобщественного использования молодых неокрепших душ. Причём используют их как минимум дважды – сначала в момент события, приведшего к аресту, а затем сам арест становится «знаковым» событием.

Саши духанины не были бы столь «смелы» и «радикальны», если бы им не внушали в модных блогах и тусовках, на «болотных» площадях и прочих «окупаях» мысли об их, во-первых, «крутости», а во-вторых, относительной безнаказанности за эту самую «крутость». Когда же начинают понимать, что и первое, и второе – не более чем внушённые иллюзии, а сами они играют роли неразумных овечек, невесть куда ведомых козлами-провокаторами, бывает уже слишком поздно. Во всяком случае – для них самих.

Любое уголовное законодательство вкупе с правоприменительной практикой, будь то у нас, будь то на Западе, устроены так, что строго наказанными за массовые беспорядки оказываются, как правило, не провокаторы-вдохновители, а те, кто на их провокации вольно или невольно поддаётся – обычные пешки, наивно возомнившие себя игроками.

К примеру, после лондонских беспорядков 2011 года получила два года тюрьмы их рядовая участница, 20-летняя Лора Джонсон, и многие из нашей читающей публики об этом наслышаны. При этом зачинщики и подстрекатели британских погромов, насколько известно, никакого наказания не понесли. Значит ли это, что подстрекателей не было? Вовсе не значит – просто в суде доказать их причастность к преступлениям невероятно сложно, почти невозможно.

Всё это, безусловно, известно и «болотным» вожакам-провокаторам. Действуют они расчётливо и последовательно. Прежде всего, долго и упорно, предельно доверительно, через блоги и твиттеры нашёптывают сашам духаниным обоего (плюс неопределённого, смешанного) пола что-то вроде: «Не дрейфь, Запад нам поможет, в обиду нас не даст». Потом посредством тех же ретрансляторов собирают симпатизантов на митинги шествия. Как бы невзначай, «мирно» усаживаются перед ними посреди площади, прекрасно осознавая, что тем самым инспирируют толчею и массовый психоз. Однако сами в конечном итоге не становятся участниками большой заварухи, а, заблаговременно протягивая ручки полицейским, уезжают с ними от греха подальше. Разве не эдак было на подступах к Болотной 6 мая?

Какова программа-максимум у этих «вожаков»? Прийти к власти каким-то сложным, так сказать, тернистым и в то же время мирным путём? Кто так говорит, тот либо не понимает предмета, либо просто-напросто лжёт.

Для достижения власти «болотным» провокаторам необходима, ни много ни мало, гражданская война.

Они, собственно, не особо и скрывают этого, расписывая ложные плюсы «арабской весны» и скромно умалчивая о её истинных «минусах» – реках пролитой крови, превращённых в руины некогда цветущих и счастливых городах, дичайшей, непрекращающейся междоусобице.