Ольга Егорова уже 11 лет возглавляет Мосгорсуд. Термин «мосгорштамп» появился при ее предшественнице Зое Корневой. А вот «басманное правосудие» — эпитет, который имеет отношение непосредственно к Мосгорсуду эпохи Ольги Егоровой.

К своему теперешнему положению — владычицы московского правосудия, грозной, деспотичной, контролирующей всех и вся, непотопляемой, несмотря на скандалы, связанные с увольнением судей, которые раз в несколько лет, не выдержав авторитарного правления «барыни», выносят сор за плотно прикрытые двери приемной председателя Мосгорсуда, Егорова шла долго. Начала она свою карьеру в 1972 году — на должности секретаря одного из районных судов Москвы. Там она и познакомилась с Зоей Корневой, работала у нее секретарем судебного заседания, а потом судьей, заместителем председателя в Октябрьском и Черемушкинском судах Москвы.

Фаворитка

В городской суд пришла в 1988 году. Опять же Зоя Корнева Егорову к себе перетянула. В 1999-м Егорова была назначена зампредседателя Мосгорсуда, и буквально через несколько месяцев судья Корнева подала в отставку, заявив, что ее преемницей должна стать любимая ученица Ольга Егорова. Сама Егорова говорила в одном из интервью, что Корнева признавалась ей, что если она не займет ее место, то суд развалится. Зная негативное отношение к Ольге Егоровой в Высшей квалификационной коллегии судей, Корнева лоббировала ее назначение в Мосгордуме. Там кандидатуру верной ученицы поддержали, но Высшая квалификационная коллегия в назначении отказала. А 14 октября 1999 года комиссия совета по кадровой политике при президенте РФ кандидатуру Егоровой на пост председателя горсуда также не рекомендовала. В Мосгорсуде на некоторое время наступило безвластье, которое, впрочем, длилось недолго.

Президентом стал Владимир Путин, и ему понадобилась хорошо смазанная и отлаженная судебная вертикаль. Знающие люди говорят, что поддержку Егоровой оказывала не только бывшая глава Мосгорсуда Зоя Корнева, но и муж Сергей Егоров — генерал КГБ-ФСБ, сотрудник Центрального управления, а в последние несколько лет замдиректора Академии ФСБ РФ.

У него были давние связи с Игорем Сечиным, поэтому назначение супруги на должность председателя Мосгорсуда стало делом техники. В 2000 году кандидатура Егоровой, минуя Высшую квалификационную коллегию судей и городскую Думу, была повторно представлена в кадровую комиссию при президенте России. В обход существующих правил в январе 2001-го Ольга Александровна была утверждена на должность председателя Мосгорсуда. А в 2008-м президент Медведев продлил ее полномочия еще на 6 лет.

Путинская и лужковская

Все эти годы она верой и правдой служила назначившей ее власти. И все годы занималась отстраиванием своей судебной вертикали: по ее собственным словам, за годы ее правления в городской судебной системе сменилось около 60% судей. В интервью СМИ Егорова объясняла исход судей тем, что происходит смена поколений: старики не выдерживают нагрузки. Впрочем, судейские говорят, что уже в первый год после своего назначения Егорова уволила очень многих, в основном тех, кто знал ее еще по работе просто судьей, и на их место взяла иногородних. Тех, кто был более управляем, кого манила работа в Москве, столичная жилплощадь, которой Егорова конечно же обеспечивала лояльных ей судей.

Во главе районных судов Ольга Александровна поставила проверенных людей, тех, кто доказал свою способность выстраивать вертикаль на своем уровне. Егорова не скрывает, что предпочитает набирать судей из бывших милиционеров, прокуроров, следователей. Отсюда и пресловутый обвинительный уклон столичной Фемиды, который уже стал притчей во языцех, как ни старается доказать обратное пресс-секретарь Мосгорсуда Анна Усачева, рекрутированная Егоровой из судебных репортеров ежедневной «Газеты». Именно Усачева пытается представить Мосгорсуд открытым и прозрачным, доказывая, что правосудие там вершится в условиях честного состязательного процесса.

Только вот загадка — бывший мэр Юрий Лужков в условиях этой состязательности неизменно выигрывал все иски, поданные против него как в районных, так и в городском судах. При этом Мосгорсуд едва ли не каждый год обзаводился новым роскошным зданием. Когда же Лужков был отправлен в отставку, суды, как по команде, стали выносить решения не в пользу бывшего градоначальника и его жены.

Тем, что все решения, вплоть до назначения конкретного срока разбирательства по резонансным делам, согласуются с Егоровой, которая дает указания председателям районных судов, никого уже не удивишь. Районные судьи говорят об этом адвокатам в открытую. Егорова же в своих интервью всячески подчеркивает, что судьи независимы в решениях и вышестоящие инстанции им не указ. История судьи Мосгорсуда Ольги Кудешкиной, уволенной за рассказ о том, как Егорова вызвала ее к себе кабинет и заставляла принять по делу решение, которое было согласовано с Генпрокуратурой, противоречит той благостной картине, которую рисует сама Егорова.

За последние годы Мосгорсуд прославился еще и манипуляциями при рассмотрении резонансных дел с участием суда присяжных. Адвокаты и обвиняемые заявляли о внедрении в коллегии присяжных «штатных» заседателей, которые настраивали остальных на определенный вердикт. Коллегии присяжных, которые собирались оправдать подсудимых, распускались, на их место набирались новые заседатели, уже «заточенные» на обвинительный вердикт. Подобные скандалы были описаны прессой в процессе по делу ученого Игоря Сутягина, бывшего сотрудника службы безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина, банкира Алексея Френкеля, бизнесмена Поддубного и по другим делам.

Немедведевская

Либеральные поправки президента Медведева, запрещающие брать под стражу обвиняемых в экономических преступлениях, в частности по статье 159 («мошенничество»), всячески игнорировались как районными судами, так и городским. Те судьи, которые всерьез отнеслись к гуманизации и отпускали из-под стражи предпринимателей, получали замечания от Егоровой, их решения об изменении меры пресечения, как правило, отменялись в кассации Мосгорсудом. Альтернативные меры пресечения, такие как залог или домашний арест, используются крайне редко. Впервые баснословный залог был применен при освобождении из-под стражи смертельно больного Василия Алексаняна. Его освободили за 50 млн рублей. Тяжелобольной предпринимательнице Наталье Гулевич судьи предложили заплатить залог в 100 млн рублей. Объясняя, почему именно такую сумму, Егорова в одном из интервью защищала суд: «Вот на днях определили залог в 100 миллионов рублей женщине, которую недавно прооперировали. Тут же шум подняли! Мол, судьи бессердечные, где ж она такую сумму возьмет. А как судья назначит меньше, если обвиняемая кредитов в банке набрала почти на 600 миллионов и скрыться не успела?». Объясняя журналисту позицию судьи, Егорова не замечает, что цитирует обвинительное заключение, становясь тем самым на сторону прокуратуры, поскольку в суде еще не доказано, что Гулевич действительно взяла из банка 600 млн рублей! То есть в очередной раз подтверждает, что в своих решениях суд руководствуется обвинительным уклоном.

В частных беседах московские судьи жалуются: существует установка не менять предпринимателям меру пресечения, игнорируя «медведевские» поправки. Несговорчивых судей могут обвинить в коррупции.

Между тем, адвокаты говорят, что за большие взятки изменить меру пресечения в московских судах можно: просто надо знать, кому и сколько дать. Порядок цен от 500 тысяч до 1 млн долларов США. На взятках судей никто не ловит. Система отработана четко — вертикально — и тянется на самый судейский верх. Речь, конечно, идет не о чемоданах с долларами, а о банковских счетах в офшорах.

Дело Козлова

В сентябре 2011 года председатель Верховного суда отменил приговор по делу бизнесмена Алексея Козлова и отправил его на новое рассмотрение в Пресненский суд Москвы, где три года назал Козлов получил 8 лет. Верховный суд, рассматривая надзорную жалобу Козлова, изменил ему меру пресечения и обвиняемого привезли из колонии-поселения, где он отбывал наказание. Тем не менее, судья Пресненского суда, повторно рассмотрев дело, приговорила Козлова к пяти годам лишения свободы, из которых 3 года 2 месяца он уже отсидел. Наблюдатели отмечали, что столь строгий приговор (ведь у судьи была возможность дать бизнесмену уже отсиженный срок и не брать его под стражу) объясняется тем, что сам Козлов и его жена, журналистка Ольга Романова, занимались политической деятельностью, активно участвовали в митингах протеста. Кроме того, Романова критиковала Егорову и выстроенную ею судебную империю в своих статьях. А за публикациями в СМИ председатель Мосгорсуда и ее пресс-служба следят с особым пристрастием.

Защита Егоровой

Выступает в прессе Егорова достаточно часто. Ее образ — крепкого хозяйственника, судебного менеджера, уверенной в себе женщины, с презрением отвергающей «телефонное право» и стоящей на страже закона, усердно лепит ее пресс-секретарь Анна Усачева. В каждом интервью Егорова обязательно высказывает упреки прессе, которая, на ее взгляд, неправильно трактует практику московских судов. Вот характерная цитата из интервью «Российской газете» 24 ноября 2011 года:

«Никто не обращает внимания, что 90 процентов арестов даже не обжалуется, все говорят, что суды с каждым годом арестовывают все больше и больше людей (в 2011 году московские суды арестовали 8400 человек). Больных, невиновных, самых несчастных и беззащитных. Вы знаете, что происходит? Люди, которые совершили преступления, это самые обыкновенные люди. Их чуть больше 8 тысяч. Они осознают, что совершили преступление, и понимают, что должны нести наказание. И вот эти оставшиеся 800 человек, обвиняемых в совершении преступлений, под любыми предлогами пытаются уйти от ответственности. Поднимают бурю в стакане и кричат, что суды у нас избирают аресты не глядя. Используют СМИ, Интернет, утверждая, что у нас нет справедливого суда. Вместо того чтобы защищать себя правовыми методами. Вот эти люди — небольшая группа, которые хотят вызвать к себе сочувствие, а заодно и суд обвинить. А основная масса арестованных, около 8 тысяч человек, они соглашаются с принятым решеним. Вот и получается, что лучше слышно тех, кто громче кричит…»

Комментировать здесь нечего. Зато понятно, что перед нами судья, которая защищает свою корпорацию и не собирается менять практику принятия решений в подчиненных ей судах. Ей не указ ни Медведев со своими либеральными поправками в закон, ни Верховный суд, который иногда «подкусывает» ее, вынося частные определения в адрес Мосгорсуда и лично судьи Егоровой. Так было по одному из решений, связанных с незаконным избранием меры пресечения Ходорковскому и Лебедеву.

После отставки Юрия Лужкова говорили, что положение Егоровой несколько пошатнулось и, возможно, ей предложат уйти в почетную отставку. Ан нет. Егорова осталась и чувствует себя в своем кресле вполне комфортно. Периодически в судейских кругах возрождается один и тот же слух, пугающий адвокатов и журналистов: «Егорову могут назначить председателем Верховного суда, и тогда вообще конец. Единственная инстанция, которая хоть иногда выносит решения, которые идут вразрез с «басманным правосудием», прикажет долго жить».

У председателя Верховного суда срок полномочий заканчивается летом 2012 года.