В эти дни отмечается хотя и не круглая, но очень важная дата — не только для России и бывших постсоветских стран, но и для всего мира, — 23 года со времени созыва Первого cъезда народных депутатов СССР. И чем дальше мы отстоим от него, тем больше приходит понимания, что тот политический форум стал переломным для современной истории. Сегодняшний мир — это результат тех воистину титанических сдвигов, которые произошли тогда в сознании людей на одной шестой части планетной суши.

Политический кризис Системы в СССР, противостояние “власть — народ”, приведшее к распаду мощной ядерной державы, ряд политологов сравнивают с сегодняшними событиями в России, предрекая и ей такую же печальную участь. Однако если всмотреться внимательно в то время и сравнить с происходящим в наши дни, то становится очевидно, что предпосылки для новой революционной ситуации, как и группа так называемых оппозиционеров, претендующая сегодня на власть, отнюдь не идентичны.

Сегодня власть в России тверда, как никогда ранее, судя по жестким массовым разгонам протестующих и их “лагерей”. А многие лидеры так называемой оппозиции – маргинализированные осколки из той же власти, которых отодвинули от “корыта”. Народ им не верит не меньше, чем власти. И в этом – принципиальная разница (можно сказать — пропасть) между политической ситуацией времен горбачевского СССР и путинской России.

Чтобы понимать это, следует обратиться к новейшей истории образования первой со времен Сталина организованной оппозиции — Межрегиональной депутатской группы (МДГ), которая как раз и была заявлена в конце работы Первого cъезда народных депутатов СССР. События в политических верхах Союза, которые предшествовали этому, по сути стали катализатором создания единого оппозиционного фронта по всей стране. Прежде всего, это приход к власти Михаила Горбачева и ХІХ Всесоюзная партконференция, объявившая о грядущей реформе политической (избирательной) системы и введении гласности, а фактически – ликвидации идеологической цензуры.

Примечательно, что за месяц до исторического cъезда произошло еще одно знаковое событие: Горбачев провел основательную чистку высших партийных кадров. На апрельском (1989 г.) пленуме ЦК КПСС из 460 членов и кандидатов в члены ЦК были отправлены в отставку сразу 110 престарелых “большевиков”. (Остался только один более чем 90-летний бывший министр среднего машиностроения Е.П. Славский, который не пожелал уйти добровольно-принудительно.) В те годы были сняты с работы самые одиозные фигуры партийного Олимпа: первые секретари — Московского городского комитета КПСС В.В. Гришин, ЦК Компартии Казахстана Д.А. Кунаев, первый заместитель председателя Совмина СССР Г.А. Алиев и другие. Пытаясь вырулить из консервативно-застойного болота, Горбачев заменил тогда почти 85% руководящих кадров ЦК КПСС — столпов тоталитарной Системы.

А накануне cъезда в Доме ученых на Пречистенке проводила, как теперь говорят, “мозговой штурм” московская группа народных депутатов СССР, которая на глазах становилась ядром мощной оппозиции — сначала Системе, а затем уже и самому Горбачеву, взявшемуся ее реформировать. Здесь вырабатывались поистине революционные по тем временам альтернативные документы и предложения для повестки дня Первого cъезда. Начиная с вопроса о власти, требования провести широкую политическую дискуссию и заканчивая альтернативными выборами председателя Верховного Совета СССР с обсуждением его деловых качеств. Все это было неслыханно для коммунистической цитадели.

Первое организационное заседание МДГ состоялось в конференц-зале гостиницы “Москва” 7 июня 1989 г. в разгар работы cъезда. В нее вошла, в основном, беспартийная интеллигенция и реформаторская часть членов КПСС – первоначально всего 150 человек из 2250 депутатов. А когда возник вопрос официального оформления МДГ, то для ее учредительного собрания не нашлось места в помещениях ВС СССР. Поэтому пришлось проводить его в московском Доме кино – 29-30 июля 1989 г. К этому времени численность МДГ более чем удвоилась – в нее записалось 338 депутатов. На конференции присутствовали 269. Интересен состав первой в СССР оппозиционной группы народных избранников: директоров – 60, рабочих — 61, научных работников — 37, ИТР — 36, журналистов — 29, председателей колхозов и совхозов — 20, колхозников — 2, преподавателей вузов — 31, творческих работников — 26, работников аппарата — 20, военнослужащих — 14, врачей — 10, безработных — 1. По регионам это выглядело так: Азербайджан — 1, Таджикистан — 2, Грузия — 8, Молдавия — 1, Белоруссия — 9, Украина — 48, Армения — 5, Литва — 4, Казахстан — 11, Латвия — 4, Киргизия — 1, Эстония — 7, Узбекистан — 1, РСФСР — 286. Как видно, самое большое число оппозиционеров пришло в МДГ из России. Из Москвы и области — 69 депутатов, Ленинграда и области – 16, Коми АССР — 10, Татарской АССР — 10. Интересно, что прибалты приняли решение о сотрудничестве с МДГ без вхождения в группу. (Уже тогда они вели себя сепаратистски даже с единомышленниками.)

На учредительном собрании МДГ были избраны пять сопредседателей (привожу фамилии в порядке наибольшего количества набранных голосов) — Борис Ельцин, Юрий Афанасьев, Гавриил Попов, Виктор Пальм, Андрей Сахаров, а также Координационный совет из 20 человек. Голосование по выборам руководства МДГ и Координационного совета проходило тайно. В состав Координационного совета МДГ вошли вспыхнувшие тогда политические звезды: Анатолий Собчак, Николай Травкин, Сергей Станкевич, Аркадий Мурашев, Евдокия Гаер, Михаил Полторанин, Юрий Черниченко, Юрий Карякин, Геннадий Бурбулис, Тельман Гдлян и другие.

С программными тезисами МДГ на конференции выступил опальный тогда Борис Ельцин: децентрализация власти, экономическая самостоятельность республик, их реальный хозяйственный суверенитет, признание частной собственности. Краеугольным камнем реформы политической системы он назвал отмену 6-й статьи Конституции СССР, закреплявшей ведущую роль КПСС, и передачу всей власти Советам. Одно из главных предложений в экономической сфере — переход к рыночным отношениям. Предполагалось, что в руках государства должны остаться только отрасли, требующие централизованного управления. Кардинально должна была измениться и социальная сфера — на основе системы льгот для малообеспеченных и оказания всех бесплатных социальных услуг на конкурентной основе между учреждениями, работающими в этой сфере. Позже принципы МДГ были кратко заключены в пять “де”: децентрализация, демонополизация, департизация, деидеологизация, демократизация.

На учредительном собрании МДГ бурно дискутировался вопрос: а все-таки должна ли группа превращаться в оппозицию? Тон задавали, конечно, москвичи. Сергей Станкевич, заявив, что “где начинается единство, там кончается парламент”, предложил не форсировать процесс, дать возможность депутатам самоопределиться, но сначала обсудить платформу МДГ. Среди участников учредительной конференции оппозиции в московском Доме кино заседал и депутат Евгений Примаков, который, однако, не поддержал идею создания оппозиционной группы со строгой организационной структурой и быстро покинул “сомнительное” собрание.

Известный московский драматург, депутат Александр Гельман призвал к радикальным мерам, притом что, по его словам, он всегда был противником “левого” радикализма. Однако на дворе такое время, что “радикализм сейчас — проявление крайней осторожности”. Принятые за основу “Тезисы к программе практической деятельности по углублению и реализации перестройки” включали в себя требование прямых, равных, альтернативных выборов со свободным выдвижением кандидатов; свободы издательской деятельности (беспрепятственная торговля бумагой и полиграфическим оборудованием); отмены 6-й статьи Конституции о руководящей роли КПСС; свободы создания общественно-политических организаций и т.д.

Это были уже не горбачевско-политбюровские полумеры, а настоящая революция. Однако не следует думать, что тогда депутаты Межрегиональной группы проявляли какой-то сверхрадикализм. Хотя на фоне ортодоксальных лигачевских заклинаний это выглядело именно так. Но на самом деле уровень радикализма независимых депутатов всего лишь стал соответствовать той степени требований демократии, которая шла по всей стране от “низов”, решительно не желавших больше жить по-старому.

С создания оппозиционной МДГ начался отсчет последних дней монополии “общественной организации” КПСС на жизнь советских граждан. Над 6-й статьей Конституции СССР завис депутатский меч. МДГ была той щукой, которая не давала не то что дремать, но и спокойно жить карасю. На Первом съезде оппозиционеры-депутаты собирались обычно после рабочего дня (часто это случалось уже за полночь) в гостинице “Москва”, где обитали большинство иногородних избранников. Обсуждали решения или события текущего дня, готовили альтернативные документы на следующее заседание.

Авторитет каждого несогласного из МДГ был тогда среди людей огромен – их слушали, им верили, на них надеялись. И в этом – главная разница между первыми советскими оппозиционерами и нынешними претендентами на думы народные. Ну, какое единение может быть у простых граждан, выживающих ежедневно в условиях мизерных зарплат и пенсий, с такими “оппозиционерами” как Михаил Касьянов или Борис Немцов, вполне “упакованными” бывшими членами правительства, вспомнившими про права обездоленных только, когда их оттерли от госкорыта?

Идея свободы и справедливости, которая более 20 лет назад проросла в массах, именно такими (и им несть числа по всей стране) и была растоптана с помощью обманной приватизации, растаскивания жирных кусков, залоговых и прочих мошеннических аукционов. Народ давно уже никому не верит. Хотя, несомненно, какая-то более “продвинутая” часть его устала от “тандема”, беспредельного криминала, политического “болота” и хочет перемен.

Это, похоже, начинают понимать в верхах, пытаясь инициировать “перемены”, пообещав, в частности, приход в правительство новых лиц, выборность глав регионов. Они и приходят – медведевские из администрации президента. А в Кремль – путинские из российского Белого дома. Приняв суррогатный закон о выборах губернаторов, “тандем” спешит поменять в ручном режиме старых своих на новых своих до 1 июля сего года, когда этот закон вступит в силу. Зря, видимо, власть перестраховывается. Революции не будет. По-крайней мере, в обозримом будущем, несмотря на все старания “лидеров” — одиозных московских “оппозиционеров”, плохо понимающих жизнь и заботы простого человека. Как сказала недавно в сердцах моя знакомая, “я перестала слушать “Эхо Москвы”, и у меня прошла крапивница”.