Строго говоря, 12 Апреля 1961 года – стоит в одной ряду с 9-м Мая 1945 года.

В сорок пятом году СССР спас мир от порабощения режимом и системой, являвшимися проявлениями чуть ли не онтологического зла. Зла, как субстанции. Через 16 лет, в шестьдесят первом – СССР показал миру путь возможного дальнейшего развития: освоения космоса.

В этом событии присутствовало много моментов, которые не всегда осознаются. Первый из них – ощущение человечества некой единой общностью. Не в плане пресловутых и бессмысленных «общечеловеческих ценностей», а в плане общего соприкосновения с чем-то иным, с одной стороны являющемся «Не-Землей», а с другой – оказывающимся доступным и достигаемым земной цивилизацией. Восторг мира от полета Гагарина и его бурные встречи всюду, куда он приезжал – означали рождение новой общности – Земляне. И рождена эта общность была именно Советским Союзом, его прорывом, подвигом его граждан.

Второй момент: этот путь, открываемый нашей страной, был не только путем выхода человечества в новую сферу открытий. Это был путь выхода в новый цивилизационный тип, перехода в «общество познания» – альтернативного привычному «обществу потребления».

Что этот вариант развития существует, что познавать и делать открытия может быть интереснее и важнее, чем наслаждаться растущим потреблением – было понятно и раньше. Но далеко не всем.

После полета Гагарина это стало ясно человечеству как таковому. Эта идея вырвалась из круга явного меньшинства – и оказалась воспринята уже широкими массами на всей планете.

Путь был указан – но по этому пути в целом человечество так и не пошло. Миг ощущения себя целостностью – не стал состоянием единой целостности. Возможность пойти по пути «общества познания» – не обернулась реальным переходом к этому обществу.

А перед этим спасший мир и теперь открывший и указавший этот путь СССР – в известном смысле разделил участь Прометея.

Ненависть, которую СССР вызывал и вызывает у определенных политико-психологических групп была, в частности с тем, что он показал возможность и перспективу пути «цивилизации познания».

И одно из направлений атаки, результатом которой и стала геополитическая катастрофа раздела СССР – была атака против самой идея освоения и исследования космоса. Тогда четверть века назад, когда по стране катились валы разрушения, спровоцированные «политикой перестройки», один за другим ее «прорабы» с трибун съездов и страниц газет обличали космические программы как бессмысленную трату денег, имеющую своим содержанием лишь удовлетворение «державных амбиций». Они требовали тогда одного – «власти и колбасы». Их лозунгом и смыслом требований было одно – «общество потребления» – правда, как оказалось в ходе реализации последних – потребления не для всех, а в первую очередь для них.

И ценой удовлетворения уже не державных, а их частных амбиций стал и «Буран», и орбитальная станция «Мир», и сворачивание космических программ страны. Как недавно выяснилось, сегодня Россия даже не имеет своей долгосрочной программы освоения дальнего космоса – и, как оказалось, Президент России об этом даже не знал – а узнал от молодых ученых на встрече с ними. Хотя развитие космических исследований и технологий им же было провозглашено одним из пяти приоритетов модернизации страны.

Сегодня общество еще чтит Гагарина и полет 12 апреля. По данным опроса декабря 2010 г., для 53% россиян 50-летие со дня полета Юрия Гагарина в космос является наиболее важной юбилейной датой этого года (наряду с 70-летием со дня начала Великой Отечественной Войны (58%)). По опросу января 2009 г., 15% опрошенных назвали Гагарина одним из самых выдающихся людей России (девятое место в списке).

Общество подспудно ощущает связь этих двух дат. Но отвечая на вопрос о том, какие направления научных исследований нужно развивать в России прежде всего, лишь 10 % говорят о первоочередной значимости космоса – а 72 % называют первоочередными те, целью которых является развитие экономики.

41 % – те, целью которых является укрепление обороноспособности страны, 38 % – те, целью которых является охрана окружающей среды, 55 % – те, целью которых является совершенствование медицины, 42 % – те, целью которых является совершенствование образования, 20 % – те, целью которых является использование ресурсов Земли и атмосферы.

Здесь показательны следующие моменты. Первое, главным люди считают развитие экономики. Это, с одной стороны понятно, учитывая то состояние, в котором она находится – и оно же является оценкой степени квалифицированности и эффективности современных именитых экономистов. С другой – это отражение как неготовности признать познание приоритетным по отношению к потреблению (при всей естественной важности последнего), так и непонимания в частности экономического значения освоения космоса.

Второе. Собственно все указанные направления исследований, оказавшиеся в промежутке между развитием экономики и мирным использованием космоса – своим важным компонентом имеют развития космоса – он нужен и для обороноспособности, и для развития здравоохранения, и для развития образования, экологии и т.д.

Но вместе с тем это отражает и ситуацию примитивизации познания – оно воспринимается как нужное «для чего-то». Хотя когда Фарадей впервые демонстрировал свои электрические эффекты и ему был задан вопрос, как это может быть использовано в дальнейшем, он, смутившись, предположил, что возможно, со временем это позволит делать «забавные электрические игрушки».

В том, в частности, разница между «обществом потребления» и «обществом познания», что в первом наука преимущественно ценится как инструмент расширения потребления – и все, что с этим не связано – оказывается отодвинуто от эпицентра поддержки и интереса власти и общества. Здесь наука плетется во многом в хвосте потребления. А в «обществе познания» – наука самоценна, она – первична. И ее опережающие развитие, требуя на первом этапе определенного самоограничения потребления, после его выхода на определенную стадию – само уже снимает проблемы недостатка потребления. Но даже важнее и другое – в этом обществе человек в принципе получает от познания и открытий больше наслаждения, чем от возможности попробовать дополнительный десяток сортов колбасы. Хотя для носителей идеологии рыночного фундаментализма и «ведущих российских экономистов» колбаса куда важнее космических кораблей.

Тем не менее, 60 % российского общества космос еще интересен. 13 % он очень интересует, 47-ми %-ам интересен в средней мере. И 37 % совсем не интересен.

Сегодняшние данные об отношению общества к космосу – еще обнадеживают. Хотя уже – противоречивы.

Если еще год назад, в 2011 году 51 % граждан считали лидером в освоении космического пространства Россию – то сегодня так думают лишь 36 %. Год назад лидером считали США 26 % – сегодня 29 5. Зато уже 11 5 полагают, что лидером становится Китай – хотя год назад их было всего 3 %.

Зато 46 % выступает за то, чтобы сегодня Россия расширяла свои космические программы – хотя год назад так думали 42 %. И с 10 % до 7 сократилось число выступающих за их сокращение.

Это перекликается с другими цифрами.

Вот данные социологических опросов о том, какую экономическую модель предпочитает иметь российское общество, полученные незадолго до того, как год назад Россия отметила 50-летие полета Гагарина: «основанную на планировании и государственном распределении» – 51 %, «основанную на рыночных отношениях и частной собственности» – 31 %.

Примерно две трети – на треть. Условно говоря, за космос те, кто за плановую экономику. Против – те, кто за рынок и частную собственность.

Кстати, и по данным ВЦИОМа 55 % выступает за развитие космических программ в России. Более того, по его данным 53 % видит цель развития исследования космоса в развитии науки и высоких технологий.

На фоне общего сохраняющееся позитивное отношение общества к Гагарину, космическим исследованиям и развитию космических программ – отношение власти к юбилею Гагаринского полета год назад выглядело довольно умеренным. Да, было дано распоряжение произвести памятный салют. Да, вылетевший для стыковки с МКС «Союз-ТМА21» (сто восьмой в серии «Союз», плюс два пилотируемых «Восхода» и шесть пилотируемых «Востоков») получил имя Гагарин. И все. И вряд ли сегодня кто-то помнит, сколько времени пробыл в космосе этот аппарат. Когда приземлился. И кто на нем летал.

То, что ему дали имя Первого космонавта – хорошо. Но юбилей заслуживал и отдельного, внепланового вылета. По отдельной программе. И не для плановой стыковки с МКС – а для чего-то достойного полувекового юбилея. И может быть без участия в этом полете представителя другой страны. Но во всяком случае – для какой то отдельной. Внеплановой цели. Юбилейно-показательной.

Да, салют в честь юбилея – тоже был правильным решением. Но государственное чествование этой даты, сопоставимой с 9 Мая 1945 года, и, как отмечалось, в сознании российского общества стоящей в одном ряду с ней – тоже требовало празднования на том же уровне, на каком отмечается День Победы. Возможно – с парадом. Возможно – с торжественным заседанием обеих палат Федерального Собрания и выступления на нем Президента РФ – может быть, как чисто юбилейного – так и с внеочередным посланием на тему космических программ России.

И уж безусловно в этот день Президент РФ должен был бы обратится с торжественным обращением к народу России – а может быть, и народам СССР.

И конечно нужно было объявлять этот день праздничным выходным днем. Может быть – только разово. А возможно – навсегда включив его в перечень праздничных выходных дат России.

Фантазии у власти на это не хватило. Ни в прошлом году, ни в нынешнем. И это показатель того, насколько она на деле ценит эту дату. И задачи освоения космического пространства.

Хотя 7 апреля 2011 года на специальном пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН была принята резолюция, официально провозгласившая 12 апреля Международным днём полета человека в космос. Соавторами резолюции стали более чем 60 государств.

ООН посвятила этому дню специальное пленарное заседание Генеральной Ассамблеи. Федеральное собрание России – не догадалось.