Ислам на Дону и Кубани

При довольно схожих исторических условиях распространения ислама на территории современных Ростовской области и Краснодарского края, в последнем существует вероятность распространения экстремистских идей.

Территория Донского края, значительную часть которой занимает современная Ростовская область, с древнейших времен находилась на пересечении миграционных потоков и отличалась интенсивностью межкультурных контактов. Поэтому конфессиональная картина области региона всегда отличалась разнообразием. Из крупных монотеистических религий первым на Дону стало известным христианство.

Этому способствовали тесные экономические связи региона со Средиземноморьем, многочисленные греческие колонии, которые, начиная с периода поздней античности, стали очагами распространения христианства. Не последнюю роль в распространении христианства на Дону сыграла активная проповедь этой религии в Закавказье и среди народов Северного Кавказа. Византийская империя, имевшая торговые и политические интересы в Причерноморье, также способствовала проникновению и укреплению здесь христианства.

Появление на Дону ислама относится к эпохе Хазарского каганата, который в период своего расцвета охватывал территорию практически всего Северного Кавказа. Длительные и напряженные войны хазар и арабов стали важной вехой истории каганата, приведя как к изменению его географии, так и к кризисным явлениям экономического и политического характера, преодолеть которые ему не удалось. В 735 году хазары потерпели крупное поражение от войска арабского полководца Мервана, который сумел углубиться на территорию Хазарии. Двигаясь на север, преследуя кагана, собиравшего силы для отпора, Мерван дошел до Славянской реки, в которой многие исследователи видят Дон.

Широкое распространение ислама на Нижнем Дону относится к эпохе Золотой Орды. Низовья Дона были довольно густо заселены мусульманским, в основном татарским населением. По-видимому, татарское население концентрировалось вблизи Дона, а степные пространства постоянного населения не имели и служили лишь местом для сезонных перекочевок.

С конца XIII века в Приазовье известен город Азак (современный Азов). Азак был не только крепостью, он являлся важным торговым пунктом в Приазовье и центром ремесла. Город стал одним из ведущих экономических центров государства, в частности здесь находился один из главных центров чеканки монеты в Орде, в нем располагались монетный и меняльный дворы. Город был одним из крупных исламских центров – в Азове находились мусульманское учебное заведение.

Население города было этнически пестрым: кипчаки, татары, адыги, армяне, иранцы, арабы, греки, русские и европейцы (итальянцы). Развитию торговли способствовали тесные связи с Европой. Рядом с Азовом возникла итальянская торговая колония Тана, которая надолго стала одним из ключевых центров в торговле Европы с Востоком. В 60-70-е годы XIV века Золотую Орду охватили длительные междоусобицы. Войны Золотой Орды и государства Хулагуидов, а затем нашествие гурхана Тимура в конце XIV века окончательно ослабили Золотую Орду и подорвали экономическое процветание Азака.

Эпоха XVI-XIX веков в истории Дона отличалась борьбой за влияние трех крупных держав того времени – Османской империи, России и Персии, каждая из которых стремилась использовать религиозный фактор для усиления своего влияния в регионе. В 1475 году турецкий султан Мехмед II направил в Северное Причерноморье большой флот и многочисленное войско с целью овладеть итальянскими колониями. В июле 1475 году турецкие войска под командованием Ахмеда Гедик-паши захватили Тану. Построенная на основе сооружений Таны крепость Азак стала самой северной точкой огромной Османской империи. С этого времени начинается новый, турецкий период истории Азова, время, когда крепость стала важным торговым и военно-стратегическим пунктом. По описаниям путешественников в турецком Азове находился дворец азовского паши (губернатора), дома военачальников и солдат, склады, лавки, кофейни, бани, мельницы. В городе было несколько мечетей.

В XVI веке выше Азова, на Дону, появляются общины вольных людей – «казаков». Основу жизни казачества составляли промыслы – охота, рыболовство, скотоводство, а так же военные походы – нападения на турецкие города Азов, Керчь, Тамань, Трапезунд. Этнический состав раннего казачества очень сложен, но тюркский элемент играл в нем значительную роль. Азовская крепость, контролировавшая донское устье и выход в море, сразу же стала объектом нападений донских казаков, а затем и долгой упорной борьбы, оказывавшей влияние на русско-турецкие отношения. Следует отметить, что конфликты между населением Азова и казаками не носили характера религиозного противостояния, хотя с обеих сторон подчеркивалась идеологическая подоплека конфликта, активно привлекалась религиозное обоснование борьбы.

После включения Нижнего Дона в состав России межконфессиональные отношения в крае обрели относительную устойчивость. Основную массу донских мусульман составляли татары, которые на протяжении длительного времени являлись олицетворением ислама в Области Войска Донского. В этот период в рамках казачества происходит формирование уникальной группы донских татар, которые входили в состав Войска Донского, но при этом оставались мусульманами. В старой столице донского казачества – Черкасске, одна из станиц именовалась Татарская, была населена казаками-мусульманами, имела мечеть и самоуправление по казачьему образцу. Ряды донских казаков-мусульман значительно пополнились после переселения в 1783 году на территорию Войска Донского части ногайцев.

Донские татары наравне с другими казаками участвовали в войнах России и долго хранили свою веру и самобытность, несмотря на усвоение многих черт казачьей культуры. К середине XIX века в силу ряда причин, главной из которых стала территориальная изолированность от других мусульманских земель, большая часть мусульманского казачества с семьями эмигрировала в пределы Османской империи.

В настоящее время на Дону проживают представители около 100 национальностей (90% населения составляют русские, 3,4% – украинцы, 1,8% – армяне, 0,9% – белорусы, по 0,4% – татары и чеченцы). Татарское население Дона продолжает составлять основу традиционной мусульманской общины Ростовской области. Долгое время мусульмане крупнейшего города – Ростова-на-Дону были лишены мечети. Построенная в 1905 году в центре города мечеть была разрушена в 60-х годах прошлого века. В 2002 году в городе была построена новая мечеть.

Официально в Ростовской области зарегистрирована одна организация («татарская»), в которую входит 18 более мелких общин. Мусульмане других национальностей своих зарегистрированных религиозных общин на территории области не имеют. За исключением азербайджанцев, подавляющее их большинство проживает в восточных районах области: Дубовском, Зимовниковском, Заветнинском и Ремонтненском. Значительная часть здешних мусульман занята в сельском хозяйстве, преимущественно в овцеводстве. Поэтому живут они небольшими группами, как правило, мононациональными. Практически все выходцы с Кавказа тяготеют к своей исторической родине, поддерживают с ней контакт и довольно слабо вовлечены в межнациональное общение.

Внутриконфессиональные контакты между мусульманами-татарами и мусульманами – выходцами с Северного Кавказа довольно ограничены. На это влияет не только этническое различие, но и специфические особенности восприятия религии внутри этнических групп. Образование значительной прослойки мусульман из республик Кавказа привело к оформлению в области суфийского ислама. Причем внутри приверженцев суфизма обозначилась разница между принадлежащей к кадирийскому тарикату частью чеченцев и выходцами из Дагестана, приверженцами тариката накшбандийя.

Внутренняя разобщенность мусульманской уммы области облегчает проникновение в их среду экстремистских идей, часто использующих «исламское прикрытие» для пропаганды своих взглядов. Наглядный тому пример – появление в Ростове российско-турецкого образовательного фонда «Толеранс», который был организован независимо от муфтията Ростовской области и сумел привлечь к себе симпатии многих ростовских мусульман. Под вывеской фонда скрывалась турецкая религиозная секта «Нурджулар», деятельность которой была признана правоохранительными органами экстремистской.

Неоднозначным остается отношение многих общественных организаций области к исламу и мусульманам. Увеличение количества этнических мусульман на Дону, прежде всего выходцев с Кавказа, порождает настороженное отношение к исламу у значительной части населения области. Приверженцы казачества систематически вступают в конфликты с представителями мусульманских этнических меньшинств. Проводятся рейды казачьих дружин по магазинам, рынкам, направляются письма в органы государственной власти с требованием выселить или ограничить деятельность представителей того или иного этноса. В обоснование этих требований задействован и исламский фактор, упор делался на непримиримость ислама к другим конфессиям, его экспансионизм. Вместе с тем, следует признать, что мусульмане в качестве религиозного фактора оказывают незначительное влияние на общественно-политическую обстановку в области.

Кубань и Западное Предкавказье с древнейших времен служили местом интенсивных этнических миграций и тесных культурных контактов. Проникновение ислама в регион происходит достаточно поздно. Завоевания арабов, в отличие от Дагестана, не затронули этот край. Преобладающим влиянием здесь пользовались христианские страны – Византия, Грузия и Киевская Русь. Влияние ислама на Кубани начинает явно прослеживаться только после образования в XIII веке Золотой Орды, а особенно, в XIV веке – после признания ислама как главенствующей религии в этом государстве. В числе племен, входивших в состав Золотой Орды и принявших ислам при хане Узбеке (1313-1342), были и предки нынешних ногайцев, которые уже в XVI-XVII веках считались мусульманами. Ногайцы, занявшие в период дезинтеграции Золотой Орды в XV веке степную часть современных Ставропольского и Краснодарского краев, сыграли значительную роль в проникновении ислама к горцам Северо-Западного и Центрального Кавказа.

Северо-Западный Кавказ, известный в Средние века и Новое время как Черкесия, где проживали адыгские племена (под общим названием черкесов), включал в себя территорию от Эльбруса до побережья Черного моря. Ислам суннитского толка проник к абазинам от ногайцев и крымских татар. Очевидно, это могло произойти в течении XVII-XVIII веков. Влияние ислама в регионе еще более усиливается в XVI столетии – после захвата турками кавказского побережья Черного моря. Экспансия османских султанов сопровождалась распространением ислама как идеологического обоснования завоевательной политики. Именно в это время под сильным внешним влиянием началась исламизация народов Северо-западного Кавказа, адыгских и абазинских племен. И активными проводниками этой политики в XVI-XVII столетиях были крымские ханы.

Однако мусульманское духовенство довольно долго не пользовалось авторитетом у местного населения. Муллы и кадии чаще всего были выходцами из Крыма или Турции. Они насаждали среди горцев чуждые им нравы и обычаи. Местное население особенно сопротивлялось введению шариата, предпочитая ему судопроизводство по адатам. Иногда это вынуждало духовенство приспосабливать свою деятельность к местным адатам.

К концу XVIII века – первой четверти XIX века в результате серии русско-турецких войн непосредственное влияние Турции в регионе сходит на нет. В степном Прикубанье появляются станицы казаков черноморцев, которые вытесняют оттуда кочевое мусульманское население. Кавказская война неоднозначно сказалась на развитии конфессиональной ситуации в регионе. С одной стороны, под влиянием многолетнего военного противостояния с царизмом, среди адыгов резко усиливается восприятие ислама, который теперь глубоко проникает в их быт и самосознание.

С другой стороны, окончание войны сопровождалось массовым выселением горцев в Турцию или переселением в предгорья (в основном это районы нынешней Республики Адыгея). Освободившиеся земли заселялись кубанскими казаками и переселенцами из России. Этот процесс породил численное превосходство неисламского, прежде всего, христианского населения на территории Кубанского казачьего Войска, а позже Краснодарского края. Вследствие этого, мусульманское население края оказалось расселено анклавно, наиболее значительное их число проживает на территории нынешней Адыгеи. Мусульмане-адыги Кубани осознают свое единство, что, в частности, выражается в существовании общего Духовного Управления мусульман Краснодарского края и Адыгеи.

Современное состояние ислама на Кубани определяется рядом важных моментов. Во-первых, на территории Краснодарского края проживает значительное количество этнических мусульман. Это, прежде всего, адыги-шапсуги, крымские татары, татары, азербайджанцы, народы Дагестана, чеченцы, узбеки, башкиры и другие. Из всех национальных общественных объединений, существующих на Кубани, каждое девятое образовано мусульманскими этносами. При этом значительное число мусульман составляют мигранты, которые часто проживают на территории края без регистрации. К ним относятся курды, турки-месхетинцы, мигранты из Афганистана.

Многие мигранты-мусульмане компактно селятся в некоторых районах края, причем их численность начинает превышать количество коренного, в большинстве славянского населения. Основными их занятиями являются частное предпринимательство (торговля, общественное питание и т. д.) из-за чего они, как правило, имеют более высокий доход, чем коренное население. Все это создает нездоровый психоэмоциональный микроклимат вокруг проблемы незаконной миграции на территорию края, а так как значительная часть незаконных мигрантов является мусульманами, то недовольство проецируется на всех мусульман. На страницах печати периодически появляются материалы о «колонизации» мусульманами Кубани, развитии в крае ситуации по «косовскому сценарию». Ряд политических сил в крае, прежде всего казачество, стоит на позиции выселения всех незаконных мигрантов в места своего исторического проживания. В то же время, протестные акции турок-месхетинцев не находят солидарности со стороны коренных мусульман, которые склонны поддерживать местные власти в вопросе ограничении нелегальной миграции.

Во-вторых, Краснодарский край по этническому составу населения относится к числу так называемых «русских» субъектов Российской Федерации и, несмотря на конструктивные и благожелательные отношения администрации и большинства мусульманских лидеров, местное Духовное управление не имеет такого влияния на краевую власть как в соседних республиках Северного Кавказа.

Ряд местных политиков полагают, что распространение ислама на Кубани может нарушить исторически сложившийся этноконфессиональный баланс и спровоцировать конфликтные ситуации, поэтому выступают против расширения деятельности мусульманских общин и строительства новых культовых зданий. Фактическая децентрализация мусульманской уммы края проявляется в том, что некоторые из лидеров местных мусульманских организаций, зарегистрированных на территории края, предпринимают действия по созданию самостоятельных Духовных Управлений.

Социальная активность мусульман, финансовая и организационная поддержка, оказываемая им международными организациями, делают их общественные формирования влиятельным фактором в местах компактного проживания. Одним из направлений социальной активности мусульманских общин является деятельность по восстановлению и созданию мечетей. При этом активность отдельных мусульманских лидеров по строительству мечетей и проведению публичных обрядов часто не находит понимания со стороны местных властей, которые сомневаются в способности имамов небольших общин контролировать свои общины и сохранить финансовую и идеологическую независимость в условиях значительной миграции мусульман на территорию края и деятельности зарубежных миссионеров.

Таким образом, на территории Краснодарского края проживает исторически сложившаяся устойчивая мусульманская общность. Более того, интенсивные миграционные процессы на территории края способствуют увеличению мусульманского населения, в том числе и за счет представителей нетрадиционных для Кубани этнических групп (турки-месхетинцы, курды). Большинство мусульманских общин края объединены в Духовное Управление мусульман Адыгеи и Краснодарского края, которое ведет работу по конструктивному развитию мусульманских общин, ориентируясь на сотрудничество с конфессиональными организациями и властными структурами.

Вместе с тем, в рамках исламской уммы края сильны децентрализационные тенденции, наблюдается стремление отдельных духовных лидеров к созданию самостоятельных религиозных организаций. В этих условиях местные власти опасаются проникновения экстремистских идей, которые в условиях существования многочисленных и слабо контролируемых мусульманских организаций могут привести к возникновению конфликтных ситуаций в крае.