Под словом «толерантность» понимают терпимость к чужому мнению, образу жизни, обычаям и поведению. Толерантность – краеугольный камень современной западной цивилизации, где создан настоящий культ уважения и защиты всевозможных меньшинств. О безудержной толерантности даже сочиняют анекдоты: вроде того, что президентом Америки однажды станет чернокожая беременная лесбиянка-сирота, желательно инвалид…

Проблема толерантности встаёт и перед российским обществом, которое за по­следние два десятка лет стало непривычно пёстрым. Сегодня оно всячески разделено: на «коренных» и «приезжих», на богатых и бедных, на коррупционеров и законопослушных, на «православных хоругвеносцев» и воинствующих атеистов, на сексуальное большинство и геев с лесбиянками… В этом бурлящем котле растёт градус презрения одних к другим. Но можно ли сбить высокую социальную температуру призывами к терпимости? Ведь каждая сторона уверена, что именно её лишают законного «места под солнцем». Искрит повсюду и по любому поводу: один отправил дочку на уроки в хиджабе, другой отметил свадьбу стрельбой на улице, третий выбрал храм местом акции протеста, а четвёртому неймётся устроить в родном городе гей-парад…

Даже такая беззащитная, казалось бы, социальная группа, как инвалиды, и то становится объектом нападок. Небезызвест­ная светская обо­зревательница Божена Рынска (та, что год назад собиралась выкалывать шилом глаза омоновцам) на днях разместила такой текст в Интернете: «У меня на старой квартире пищалкой оборудовали светофор… По­пробуйте поживите в однокомнатной, когда в ухе постоянно ультразвуковое чириканье… И с каких это х…в ради одного-двух слепцов, которые, может быть, когда-нибудь перейдут тут дорогу, должна регулярно отравляться жизнь десяткам здоровых?» Раздражают её и выделенные места для инвалидов в транспорте: «Думаю, если есть места для самых слабых, так сделайте тогда и премиум-места для самых сильных! Пусть будет два места для инвалидов и два – для победителей соревнования жизни. Так и напишем: места для самых красивых, самых успешных и самых богатых!» И как венец этой «философии сильных» – такое рассуждение на тему социальной защиты: «Например, в Англии 55% налога, сбылась мечта быдла: каждый работающий человек невольно содержит семью какого-нибудь цветного бездельника. А делать им нечего, плодятся они со страшной силой, эти, как правило, жирные свиноматки п…дой строчат, как из пулемёта… Чего не плодиться, когда за каждого опарыша дают пособие? И все-то им должны за то, что когда-то Англия имела колонии…»

Понятно, что только ленивый не назвал журналистку дурой, ей пожелали, например, немедленно сломать по­звоночник и оказаться в шкуре инвалида… Но всё это лишний раз доказывает, что никакой толерантностью в обществе и не пахнет. А может, она нам и не нужна? До какой степени мы должны кого-то терпеть и прощать – об этом «АиФ» спросил экспертов.

Так надо ли гражданам прививать «западную» толерантность?

Константин Боровой, предприниматель, политик, бывший главный редактор журнала «Америка Illustrated»: ДА!

– Я приветствую только один вид нетерпимости – нетерпимость к беззаконию. А у нас оно процветает – начиная с дела Ходорковского и кончая делом Pussy Riot. Отсут­ствие толерантности – на каждом шагу; инакомыслие, инаковость стали объектом преследования. Взять, например, представителей сексуальных меньшинств: в России гомофобы явно доминируют. Говорят, что само существование геев и лесбиянок противоречит древней российской традиции. [articles: 54551] Но если традиция противоречит Конституции и законам, где прописаны гарантии уважения прав меньшинств, то это неправовая традиция. Эти законы – не какое-то зло, идущее с Запада, мы сами их приняли и должны исполнять. Должны наказывать тех, кто сеет рознь по признакам принадлежности к полу, расе, национальности, религии…

В Америке была традиция убивать индейцев и линчевать негров. Но потом американцы научились толерантности, приняли закон и покончили с плохой традицией. Так и наше государство должно покончить с традицией неуважения любых меньшинств, неуважения к собственным законам.

Виктор Анпилов, лидер движения «Трудовая Россия»: НЕТ!

– Представители секс-меньшинств всё время пытаются привлечь к себе внимание. Никто не мешает им быть самими собой, но им этого мало – они хотят, чтобы всё общество признало ненормальное нормой. Призывают нас, большинство, к толерантности! Но и в обществе, и в природе всегда существовало отрицание любых отклонений от нормы.

В России издревле считалось, что зло должно быть наказано. Если к нему проявлять толерант­ность, то зло становится всесильным. Нельзя, например, быть терпимым к беспощадной эксплуатации человека человеком. А как можно прощать убийц малолетних детей? Прощать тех, кто унижает слабых? Поступая так, мы сами превращаемся в скотов. Нельзя прощать барскую спесь, неуважение к простым людям. Но посмотрите, как презрительно наша так называемая элита смотрит на свой народ. Он для неё – быдло, мразь, холопы. Эта элита пребывает в какой-то верблюжьей самоуверенности, что никто, кроме них, не может овладеть высотами культуры, никто не заслуживает лучшей жизни. Мол, простые и бедные должны жить в своих халупах и не высовываться. Пусть бездомные смердят в метро – с ними разберётся полиция, мы сами руки марать не будем… Но настоящая толерантность заключается как раз в том, чтобы не терпеть такое высокомерное отношение – по сути, нацизм в бархатной оболочке. Толерантность – это постоянная жажда справедливости.

Александр Проханов, писатель: НЕТ!

– Нас призывают уважать чужое мнение. Ну а если за этим мнением стоит чуждая идеология, чуждая практика, которая сулит гибель моим святыням, моей семье и моей Родине? Толерантность – последнее прибежище негодяев, выдумка либеральной среды. Сегодня в России идут острейшие и беспощадные схватки. Призывать стороны к толерантно­сти – это всё равно что в 1942 году призывать быть толерантными защитников Сталинграда. Когда вокруг наворочены горы трупов, когда решаются судьбы цивилизации, кто-то вдруг вышел бы и сказал: братья, любите друг друга, не стреляйте друг в друга…

Призывая сейчас к толерантно­сти, либералы лицемерят, поскольку именно они во времена перестройки начали поход ненависти против своей страны. Атаковали и оскверняли советское прошлое, вымарывая саму память о той эпохе. И никто из них тогда не говорил о толерантности – наш враг был силён, он чувствовал себя победителем. Но потом баланс сил сместился, либералы начали отступать, и тут они вспомнили о толерантности. Но как я могу быть терпимым к людям, которые истребляют мои ценности? Когда идут, например, постоянные и изощрённые нападки на Православную церковь? Когда мои враги затевают чудовищную кампанию по десталинизации, охаиванию всего советского?

Толерантность – это инструмент анестезии, обезболивающее. Толерантный человек становится спокойным, безгласным, беззащитным. Ему делают ампутацию, а человеку не больно, он продолжает любить того, кто режет его на куски… На самом же деле вся история человечества – это история нетерпимости. История сражений, идеологических и любых других войн. А толерантность – это соглашательство и мертвечина. Не горячее и холодное, а тёплое – никакое. Был ли толерантным Христос, когда выгонял торговцев из храма? Он сам говорил, что принёс человечеству не мир, но меч. Он принёс нетерпимость, за которую его и распяли.