Японское землетрясение не так потрясло людей – судя по текстам – как безобразное сожжение Корана американским пастором. Даже ленивые сочли своим долгом осудить, заклеймить и пригвоздить.

Между тем, с точки зрения риторики, нет ни малейшей разницы между Бараком Обамом, который заявил, что недопустимо сжигать священные книги какой-либо религии, и теми афганцами, которые набросились на миссию ООН с возмущёнными воплями.

А ведь насчёт “недопустимо сжигать” – это неправда. Выдаёт неправду словцо «священные». А «Капитал» Карла Маркса допустимо сжигать? «Майн Кампф»? «Гарри Поттера»? Бердяева сжигали пятнадцать лет назад в Екатеринбурге – допустимо? «Муху Цокотуху?» Да, да, да! Допустимо сжигать любые книги, купленные на свои деньги. Всякая книга священна хотя бы для её автора, – как и частная собственность для её владельца. Не всякий автор имеет таких литературных агентов как Бог – агентов, способых убить за неуважительное обращение с текстом. Так это горе нашего Создателя, что у него такие горе-читатели.

«Священная книга» – лишь аллегория, заменяющая совсем другое выражение: «священная жизнь». От изобретения письменности жизнь сравнивают с публикацией («свиток жизни», «книга жизни»). «Недопустимо сжигать священную книгу» – это лишь замаскированное утверждение «недопустимо уничтожать жизнь, она священна».

Утверждение абсолютно верное, почему же понадобилось его маскировать? Потому что сожжение Корана – грех аллегорический, ненастоящий, а убийство человека – грех реальный. Пастор – фундаменталист и реакционер – никого не убил, а либерал Барак Обама – убил. Он же отдавал и отдаёт приказы, результатом которых являются военные действия. Сто человек, которые погибли в Кандагаре – почему так кричат, что они жертвы пасторской провокации? Разве пастор в них стрелял? В них стреляли полицейские. О, конечно, как и всегда – они были «вынуждены». Чтобы защитить дипломатов – включая наших, русских. Возможно, чтобы защитить детей дипломатов и женщин – врачей, работающих в госпиталях, которые благородно, рискуя жизнью, помогают больным афганцам.

А можно конструктивно-позитивное? Можно оставить афганцев в покое и убраться оттуда как китайцам на Луну – всем? Вот в моей квартире нет ни полиции, ни благородных женщин-врачей, ни мальчиков из мидовских семей – и, знаете ли, ничего, живём как-то. Чего боимся? Что афганцы, оставленные в покое, начнут устраивать в Европе и США теракты? Ну да, конечно, мы все помним, как в XVII веке нападения пуштунов заливали кровью евразийский континент.

Ужасно вреднючий и опасный народец. Хлебом не корми, дай поторговать наркотой и убить американца. Ладно, в конце концов, и до терактов, даже появления самого слова «терроризм» европейцы – русские и британские – ломились в Афганистан. Это уже даже не смешно – доктор Ватсон с его боевым прошлым актуален сейчас так же, как при Брежневе или при королеве Виктории. Брежнев послал войска вести афганцев к социализму, Буш и Обама «помогают» афганцам пройти к пацифизму.

Самые первые обоснования вторжений в Афганистан, между прочим, – помощь несчастным женщинам Востока и защита памятников культуры. Талибаны памятники Будде разрушили. Угу, российская номенклатура ничего ценно-культурного, часом, не разрушила? «Огласите, пожалуйста, весь список!» Или, может, женщине в России резко лучше, чем в Афганистане? Может, это в Афганистане женщины рельсы ворочают? В афганском парламенте женщин сильно меньше, чем в российском? Ах, религиозные фанатики в Афганистане мешают детишкам учиться? В России, значит, просвещение цветёт и пахнет со страшной силой? Или всё-таки будем последовательны и введём в Россию войска как лучшее средство от коррупции, классового расслоения, деспотизма, лжи, насаждения невежества под видом набожности?

В России уже вслух об этом мечтают – всё застит пример американской оккупации Германии и Японии. Вот бы и нас кто оккупировал! Да нет – американцы (как и русские, и британцы, и французы) много кого в своей истории оккупировали, но – по соотношению затрат и результатов – это всегда было очень малорезультативно. Потому и нужно уважать немцев и японцев, что они несмотря на оккупацию, вопреки ей сумели измениться. Но они смогли, потому что вовсе не так уж были «одурманены» и «озверевшие», как их рисовала военная пропаганда Союзников. А мы, кажется, безо всякой пропаганды совершенно озверели. Хлебом не корми, дай кого-нибудь к миру принудить – хоть в масштабе планеты, хоть на работе, хоть в семье.

Жизнь священна – поэтому нельзя было стрелять в афганцев, штурмующих дипломатические миссии. Своей жизнью дипломат пожертвовать может – как Грибоедов, а чужой – нет. И всякий человек есть дипломат, посол Жизни, а не Смерти – до тех пор, пока не начинает убивать. Не надо делать козлов отпущения из религиозных козлов. Пастор обормот, но свобода слова всегда будет включать в себя свободу призывать к насилию, с этим нужно научиться жить. Это и есть свобода – настоящая, а не декларируемая. Свобода призывать – и свобода не поддаваться на призывы. Свобода провоцировать – и свобода не поддаваться на провокации. Свобода убивать – и свобода не убивать.