Лидер французского Национального фронта Марин Ле Пен и руководитель голландской Партии свободы Герт Вилдерс сделали совместное заявление о том, что после выборов весной 2014 года они сформируют в Европарламенте фракцию «Европейский альянс за свободу», который объединит все правые националистические партии Европы. «С этого момента начинается освобождение Европы от самопровозглашённой элиты — брюссельского монстра, который давно уже не считается с интересами народов». Всего несколько лет назад представители правящей евробюрократии отнеслись бы к подобным заявлениям пренебрежительно: «Подумаешь, маргиналы какие-то!».

Но сейчас они уже вынуждены считаться с настроениями крайне правых. По опросам общественного мнения Национальный фронт лидирует в предвыборной гонке во Франции, опережая правящую Социалистическую партию Олланда. Точно так же движение Вильдерса лидирует в Голландии. Обычно в Европе сражались между собой две примерно равные силы, которые приходили к власти по очереди: правоцентристы (немецкий ХДС/ХСС, французские голлисты, английские консерваторы) и социал-демократы (французские социалисты, английские лейбористы). А сейчас во многих странах традиционные европейские элиты могут остановить крайне правых только при объединении правоцентристских и социал-демократических сил. Если эта тенденция продолжится в ближайшие годы, то и подобного объединения станет недостаточно, и крайне правые начнут приходить к власти в одной стране за другой.

К союзу Ле Пен и Вильдерса вероятно примкнут Шведские демократы, антииммигрантская партия в Дании, австрийская Партия Свободы, набравшая 20% на недавних парламентских выборах, итальянская Северная лига и Новый фламандский альянс, выступающий за раздел Бельгии на два государства – Фландрию и Валлонию. В Германии такое невозможно, потому, что Германия – страна, побеждённая во Второй Мировой войне, и там существуют особенно жёсткие запреты на всё, что хоть как-то напоминает нацистское прошлое. Партия, подобная Национальному фронту Марин Ле Пен, в Германии, вероятно была бы запрещена, как нацистская. Но и в Германии существует партия Альтернатива для Германии, которая не смогла преодолеть пятипроцентный барьер, чтобы пройти в Бундестаг, но для партии, только что созданной и никому не известной, показала очень неплохой результат.
В итоге крайне правые могут получить на ближайших выборах в Европарламент до 30% мест. Представитель английских либерал-демократов баронесса Сара Лоуфорд уже в панике:

«Это будет самый экстремистский, самый радикальный парламент в истории Европы».

Или британское издание The Spectator:

«Завоевав значительное число мест в Европарламенте, националисты получат возможность уничтожить ненавистную им брюссельскую систему изнутри. Они смогут блокировать деятельность Еврокомиссии, подписание общеевропейских договоров, накладывать вето на большую часть законопроектов и тормозить принятие бюджета. Всё это парализует систему принятия решений и приведёт в итоге к кризису легитимности ЕС».

Но удивляться этому не приходится. В 90-е годы к институтам ЕС положительно относились 70% населения Европы, а сейчас только 30%. Националисты, которые после Второй Мировой войны считались в Европе маргиналами, сегодня превращаются в ведущую политическую силу. Многие говорят, что Европа возвращается к 1930-м годам, когда во многих европейских странах пришли к власти фашисты, нацисты, фалангисты и другие правые радикалы. Сегодняшние националистические партии полностью отказались от антисемитизма, и сосредоточили свои усилия на борьбе с мигрантами и ползучей исламизацией Европы. Лидер британской Национальной партии Ник Гриффин:

«Нашими врагами являются не евреи, а англосаксонские либералы, леваки и пораженцы, которые приветствуют захлестнувшую остров волну мусульман, желающих жить по собственным законам».
Именно антиисламистские лозунги позволили добиться успеха голландской партии Свободы. Её лидер Герт Вилдерс снял крайне скандальный фильм, в котором сравнил Коран с книгой Гитлера «Майн кампф», объявил исламский фундаментализм агрессивной человеконенавистнической идеологией, и в своей предвыборной программе обещал запретить ношение женщинами паранджи и строительство в Голландии мечетей. Не менее категорично выступает и Марин Ле Пен. Как заявила она в интервью российскому интернет-ресурсу Однако:

«Европейские элиты на корню куплены проамериканским лобби и не желают учитывать интересы народов. Они находятся в плену политкорректных заблуждений и закрывают глаза на то, что творится в мусульманских кварталах. Тем временем в Европе становится всё больше людей, исповедующих ценности исламского фундаментализма, которые противоречат индивидуальной и общественной свободе. Думаю, что до тех пор пока на вопрос о национальной принадлежности жители парижских пригородов, например, будут отвечать «я мусульманин», нам не удастся возродить былое величие Европы».

Другой важный аспект крайне правой политической линии в Европе – это противостояние США.

Не секрет, что американская экономика держится только на игре на повышение на своих акциях за счёт своих же оборотных средств, которое позволяет США неограниченно печатать доллары и покупать на них всё на свете. Подробнее об этом мы уже писали ранее.

Другие развитые страны мира – Западная Европа и Япония – в этой схеме находятся в подчинённом положении, и США в значительной мере живут за их счёт. Во времена Холодной войны это оправдывалось совместным противостоянием советской военной угрозе, в котором основную тяжесть расходов несли именно США. (В США военные расходы были 5% ВВП или даже больше, а в Западной Европе – 1,5-2%). Но теперь, когда СССР не стало, американцы злоупотребляют своим положением военного гаранта Европы самым бессовестным образом.

Чем была, например, Вторая Иракская война 2003 года с точки зрения американо-европейских отношений? Это была рейдерская атака США на Евросоюз: все немецкие и французские нефтяные компании из Ирака вышвырнули, а их месторождения за бесценок раздали американским и английским. Европа это была вынуждена стерпеть, и даже не смогла придумать каких-нибудь санкций, которые помешали бы отдельным странам ЕС, вроде Англии, участвовать в войне, заведомо направленной против интересов большинства членов Евросоюза. И вообще, в Европе возникают вопросы: «С какой стати мы должны кормить за свой счёт американскую военную машину, если Советского Союза давно нет?» Или: «Экономическая мощь Евросоюза больше, чем американская – с какой стати мировая резервная валюта доллар, а не евро, и почему политическое влияние США в мире на порядок больше, чем влияние Европы?»
Нынешним европейским элитам ответить на эти вопросы очень трудно. Просто финансовый капитал – штучка весьма интернациональная. За времена Холодной войны сложилось так, что большая часть европейской элиты – патриоты долларового печатного станка, а не печатного станка с евро, и подчинённое положение Европы их вполне устраивает. Против этого и борются европейские крайне правые, выступая за сильную внешнюю политику, независимую от США.

И наконец, ещё один аспект – куда более дружественное отношение к России, чем у нынешних европейских элит.

Особенно это проявляется у Марин Ле Пен. Сильную президентскую власть и правую политику Путина она считает образцом для подражания в будущей Европе:

«Я признаю, и я этого не скрываю, что в некоторой степени восхищаюсь Владимиром Путиным. Он совершает ошибки, но кто их не совершает. Ситуация в России непростая, и нельзя ожидать, что все проблемы, появившиеся в результате распада СССР, решатся быстро, на это нужно время. Кризис может дать толчок переменам во внутренней и внешней политике Франции, которой давно пора перестать подчиняться США и развернуться в сторону России. Я не могу не переживать, когда вижу и чувствую, как наш президент по наводке американцев поворачивается к русским спиной. И не только он. С подачи американцев Россию демонизируют и французские СМИ»

Последние самые яркие выступления она сделала по сирийскому вопросу, радикально пойдя против политики действующей французской власти и поддержав российскую позицию:

«Я искренне рада, что Россия заняла твёрдую позицию в сирийском вопросе и всеми силами препятствует интервенции в эту страну. Национальный фронт — единственная партия во Франции, которая также противостоит планам США. Мы, кстати, были категорически против и интервенции в Ливию. В июне на саммите «восьмёрки» Путин заставил отступить других лидеров, и это вызвало резонанс в европейском обществе. Теперь, возможно, европейцы будут иначе смотреть на ситуацию в Сирии. Россия не одинока, точно так же как не одинок и Национальный фронт. И хотя, кроме нас, ни одна политическая сила во Франции не противится американской экспансии, мы знаем, что отражаем мнение европейских народов, обманутых элитами и только сейчас начинающих пробуждаться ото сна.»

Надо сказать, что пророссийская позиция уже не нова среди европейских крайне правых. Например, её занимал один из их лидеров покойный Жан Триар, выступавший с концепцией континентализма – совместного противостояния России и Европы атлантизму, т.е. американской гегемонии. Проще всего взгляды Триара можно охарактеризовать тем, что его ученик – известный российский политический деятель и публицист Александр Дугин. Со взглядами Дугина в России знакомы многие. Но теперь крайне правые впервые превратились из маргиналов на обочине политической жизни во влиятельную силу в масштабах всей Европы, а в отдельных странах вполне способную прийти к власти уже самые в ближайшие годы.

А теперь ненадолго углубимся в дебри конспирологии и поговорим о том, что существует только на уровне версий.

Советский генсек Юрий Андропов умер очень скоро после прихода к власти, поэтому о его намерениях говорить трудно. Но одна из самых сильных версий, бытующих среди осведомлённых людей, говорит о том, что Андропов готовил самые радикальные реформы и во внутренней политике и во внешней. Он понимал, что советская экономическая система никуда не годится, и собирался строить рыночную экономику. Разумеется, это никоим образом не подразумевало развала СССР на 15 республик и экономическую капитуляцию перед Западом.

Он понимал, что КПСС как организация – это полное дерьмо, безнадёжное и неизлечимое, её нельзя реформировать – её можно только слить и полностью отстранить от власти. В качестве правящего Ордена он собирался заменить КПСС на КГБ, который возглавлял долгие годы, и от дряхлеющего тоталитарного режима перейти к авторитарному наполеоновского типа. Только у Наполеона правящей силой была армия, а Андропов предполагал поставить на эту роль КГБ. А в плане внешней политики он хотел радикально сломать биполярное устройство мира времён Холодной войны, значительно увеличить экономические и политические связи с Европой, и вытеснить оттуда американцев. В конечном счёте в качестве военного гаранта европейской безопасности СССР тоже должен был заменить США. Здесь мы предлагаем Вашему вниманию два коротких видеоролика, где о планах Андропова рассказывают сегодняшние политические деятели Сергей Кургинян и Михаил Делягин. Сразу оговоримся, что позиции Кургиняна и Делягина мы не разделяем, но суть планов Андропова они отражают более-менее близко к этой версии.

Что было дальше – мы знаем. Андропов умер, или его залечили до смерти политические противники. Заменить КПСС на КГБ он не успел, а когда за строительство рыночной экономики взялся безнадёжно прогнивший партаппарат – мы получили все прелести перестройки и 90-х годов, заодно с развалом страны. Разрушение биполярной системы мира был выполнено ровно на половину: Горбачёв полностью слил советскую сферу влияния, а американская осталась целой и в полной силе. Европейские элиты оказались крепкими патриотами долларового печатного станка – Андропов этот фактор сильно недооценил, думая, что они будут действовать в национальных интересах своих стран. Но во внутренней политике Россия после страшных потерь 90-х годов вернулась именно к плану Андропова. Путин и установил авторитарный режим – чекистский бонапартизм с рыночной экономикой.

А теперь, глядя на триумфальное шествие в Европе антиамерикански и пророссийски настроенных крайне правых, давайте серьёзно задумаемся – не пора ли вернуться к плану Андропова и во внешней политике?