Более-менее широкие проходы между домами в этом квартале завешивают брезентом и полиэтиленом – это ни разу не броня, но даже такое укрытие обеспечивает относительную безопасность от снайперского огня. И хотя бравирующие своей бесстрашностью подростки и могут бегать не пользуясь укрытиями, офицер, командир батальона, возвращающийся на свой командный пункт, уже привычно сворачивает к стене, заходя в огороженный коридор.

Снайпер работает по пространству. Площадка, проход между домами, пустырь, школьный/районный стадион, крыша, незакрытый дворик – все это пространство, на котором легко обнаружить и уничтожить цель. Категория цели не важна – солдат, офицер, ополченец, гражданский мужчина, женщина, подросток, ребенок, собака – жертвами прицельной стрельбы становились все.
Миномет. Самоделка или заводской, не важно – это еще одно оружие устрашения. Мина может упасть где и когда угодно, и лишь то, что боевики в данном конкретном районе блокированы, не позволяет им стрелять чаще.

Страх. Страх – оружие сам по себе. Мирные жители контролируемого боевиками квартала вынуждены работать на них, копая тоннели и укрепляя строения, из страха за свою жизнь. Армия, в свою очередь, боится за те же жизни, и, не рискуя использовать свое подавляющее превосходство в огневой мощи, продвигается куда медленнее возможного. Страх за будущее: «Мы воюем уже третий год, и наши дети вместо мяча играют с оружием. Независимо от всего остального, это большой риск для следующих поколений» – говорит чиновник местного муниципалитета.

Контролируемые бандитами дома выходят разбитыми фасадами прямо на шоссе, по которому ездят как обычные жители, так и военные. Все довольно просто – вдоль шоссе военными бульдозерами насыпан земляной вал, не позволяющий увидеть происходящее на дороге, не обнаруживая себя. Детей по этой же дороге возят в школы в соседних районах – своя закрыта из за постоянной угрозы обстрела и попыток захвата. Удивительно, но в этих условиях в домах еще есть канализация – хотя с водоснабжением и возникли проблемы: открыто стоящие на крышах баки пришлось убирать внутрь домов – все оставшиеся были немедленно разбиты стрельбой бандитов.

Электричество от сети, хотя и есть в районе кое где, подается с перебоями, и освещаться приходится от собственного дизельного генератора. От него же запитывается радио, телевизор, компьютер – интернетом пользуются многие.

Это напоминает ожившие антиутопии в духе киберпанка, и заставляет задуматься о коренных изменениях, произошедших в правилах и обычаях войны. С резким падением числа войн между государствами и ростом «иррегулярных» конфликтов, стало понятно, что обычаи войны, родившиеся в эпоху войн государств, умерли.

Главной отличительной чертой войны с «той» стороны является отсутствие в принципе какого бы то ни было положительного сценария развития событий – их «победа» означает вечную гражданскую войну и установление агрессивной фундаменталистской диктатуры в «зачищенных» районах – то есть, опять же, смерть и страх, худший, чем смерть.

«Репутация» бандитов такова, что в период обострения конфликта, когда в 2012 году банды иногда действовали в самом Дамаске, жители многоквартирных домов, собираясь в отряды самообороны, готовили бутылки с зажигательной смесью, чтобы при необходимости поджечь собственный подъезд, но не пропустить «тех», или крышу дома, если жители соседнего подъезда дадут слабину, и «те» по соседской лестнице выйдут к крыше.

Какое «избавление от тирании» могут принести те, от кого готовятся обороняться поджигая собственный дом, сказать сложно. Скорее всего, лучше не проверять. Даже не пробовать.