В последних числах ноября 1943 года состоялась знаменитая тегеранская конференция.

70 лет тому назад в Тегеране разворачивались события, которое почему-то не нашли достойного отражения в фильмографии и изобразительном искусстве, посвященным Великой Отечественной войне (ну разве что за одним исключением).

Между тем, конференция в Тегеране с участием Иосифа Сталина, Уинстона Черчилля и Франклина Рузвельта оказалась принципиально решающей в истории Второй мировой войны.

Третий Рейх к тому моменту уже, если можно так выразиться, «имел бледный вид»: Красная Армия оказалась крепким орешком, да и у Советского Союза нашлись серьезные союзники. Сокрушительное поражение на Курской дуге и под Сталинградом деморализовало немцев, но нужен был некий громкий, мощный аккорд, «контрольный залп». Для того, чтобы операция «Оверлорд» в Нормандии состоялась и Рейх начал агонизировать и потребовалась эта конференция, которая, однако, проходила не как по маслу. Как раз вокруг вопроса об открытии второго фронта с наступлением на Берлин и разгорелся долгий спор, рискующий окончиться ничем.

И такой сценарий стал реальным, когда Сталин, как повествует история, обратился к сопровождавшим его Молотову и Ворошилову со словами: «У нас слишком много дел дома, чтобы здесь тратить время. Ничего путного, как я вижу, не получается». Какие уж там разряды прошли через мозги его американского и английского коллеги, доподлинно неизвестно, но по вопросу об открытии второго фронта положительное решение было найдено.

Так, порой, делаются значимые и решающие события в истории, когда отдельные слова и жесты оказываются действеннее многочасовых переливаний из пустого в порожнее.

Своими размышлениями о значении Тегеранской конференции в беседе с обозревателем KM.RU поделился известный публицист, политолог Анатолий Вассерман:

– Плоды Тегеранской конференции далеко не однозначны. С одной стороны, Советскому Союзу тогда удалось добиться от союзников множества полезных обещаний. Более того, некоторые из этих обещаний даже были выполнены, по крайней мере формально.

С другой стороны, похоже, что наши союзники пошли на эту встречу только тогда, когда поняли, что мы можем закончить войну и без их помощи. Да, пришлось бы труднее, потребовало бы больше жертв, однако «риск» такой был. И США с Великобританией понимали, что, случись такое, мы бы еще и Европу обустроили бы по своему усмотрению. Так что участие в конференции Черчилля и Рузвельта было в этом смысле вынужденным шагом. И в итоге они не просто пообещали открыть второй фронт, но и разработали конкретный план.

Многие современные комментаторы утверждают, что нам было бы в конечном счете выгоднее довести войну до конца самостоятельно. Да, жертв было бы больше, причем намного, но зато была бы и куда меньшая вероятность «холодной войны», потому что основные наши противники базировались бы не на европейском континенте. Конечно, это все предположения и я не уверен, что все сложилось бы именно так, но за прошедшие с момента конференции в Тегеране 70 лет мы узнали достаточно фактов, знаний, которыми участники той встречи объективно не могли обладать.

И все же я склоняюсь к убеждению, что та конференция для нашей страны оказалась очень полезна, ибо действительно открыла путь к ускорению победы над гитлеровской Германией, опредеелнную пользу она принесла и нашим стратегическим конкурентам — США и Великобритании – оказавшимся в то время волею обстоятельств нашими союзниками. Ведь на той встрече обсуждались и вопросы, связанные с форматом взаимодействия, по итогам конференции стало понятно, что мы в принципе можем в дальнейшем плодотворно сотрудничать с обоюдной пользой для нас всех, невзирая на все разногласия. Почему этот шанс так и не был использован — это отдельный вопрос, но, по крайней мере, теперь мы имеем возможность регулярно напоминать и американцам, и англичанам, что были открыты для сотрудничества, что как-то не вяжется с навязываемым ими всем миру мифу об СССР как «империи зла».

– Если верить свидетельствам очевидцев, в какой-то момент Сталин уже готов был покинуть конференцию, когда спор по операции в Нормандии зашел в тупик. Мы реально были готовы к такому жесту?

– Нет, я думаю, что Советский Союз вряд ли мог бы тогда прервать эту конференцию. Другое дело, что мы действительно могли угрожать такой возможностью. Угроза прерывания переговоров, когда в них заинтересована противоположная сторона – это и по сей день самый сильный из всех инструментов давления, которыми располагает дипломатия. Однако, повторюсь, даже при том, что у нас были объективные возможности довести войну до победного конца без сторонней помощи, эта возможность обернулась бы неизбежно дополнительным кровопролитием. Англичане с американцами при таких обстоятельствах наверняка бы пошли на жертвы. Они очень любят рассказывать о том, как ценят каждую человеческую жизнь, но история показала, что в реальности все обстоит совершенно иначе.

Вообще, замечу, что деятельность наших «стратегических конкурентов» — что тогда, что сейчас – напоминает мне старую шутку: «Чем отличается комиссар от замполита? Комиссар говорит «Делай как я!», а замполит «Делай, как я говорю». И США и Британия неоднократно доказывали свою способность полностью пренебрегать человеческими жизнями тогда, когда им это было выгодно, но не устают обвинять в этом нас. Но это общее правило: каждый преступник подозревает других в тех преступлениях, которые сам склонен совершать. И не удивительно, что Рузвельт и Черчилль поверили в то, что советская делегация может прервать встречу. Сталин это прекрасно понимал и великолепно сыграл на этом страхе.