Челябинские правозащитники обратились с открытым письмом к губернатору области Михаилу Юревичу, в котором призывают главу региона приостановить осенний призыв до тех пор, пока не будут тщательно расследованы все факты гибели в армии молодых южноуральцев. Как утверждает автор обращения, директор Фонда поддержки гражданских свобод «Правовая миссия» Алексей Табалов, с начала года долг Родине своей жизнью отдали семь солдат-срочников из его региона.

«24 октября в Челябинске похоронили 19-летнего военнослужащего Алексея Горзу, погибшего при весьма странных обстоятельствах на Северном Кавказе, – пишет губернатору Табалов (он не первый год уже занимается защитой прав призывников и военнослужащих в регионе). – По официальной версии Алексей Горзу погиб 17 октября 2013 года на полигоне «Дальний» (Дагестан) во время занятий по вождению боевых машин в ночных условиях. По данным ГСУ СК РФ, военнослужащего раздавил проезжавший по эстакаде БМП. При этом родственники погибшего уверяют, что на теле Алексея нет следов от наезда бронетехники, зато его руки покрыты синяками, словно после драки, а на шее видна полоса, похожая на след от удушения».

Родственники солдата подозревают, что его смерть была насильственной и настаивают на проведении независимой судмедэкспертизы. Однако военная прокуратура им отказывает.

«Губернатор фактически должен предъявить Верховному главнокомандующему и Министерству обороны ультиматум и приостановить призыв на военную службу жителей области до тех пор, пока честно и беспристрастно не будут расследованы все случаи гибели наших ребят в мирное время в Российской армии, – пояснил «СП» Табалов.- А с начала года нам известно о семи таких случаях. Это то, что стало достоянием общественности. Но я полагаю, что мы просто не все знаем, потому что количество погибших на самом деле ребят остается тайной. Пусть дадут ответ хотя бы по этим семи. Мы не можем каждый год разбрасываться десятками жизней молодых парней. В то время, как ни государство, ни его должностные лица в лице чиновников Минобороны, генералов и полковников, не несут никакой ответственности. На это у них есть постоянные отговорки, что солдаты сами вешаются, сами стреляются, сами бросаются под колеса бронетехники. Командиры тут вечно ни при чем, всегда выходят сухими из воды, сытые и довольные. А вот правозащитники, по их мнению, портят имидж армии своими разоблачениями».

«СП»: – То, о чем вы просите губернатора, разве вписывается в рамки действующего законодательства? Ведь не глава региона это должен решать?

– Понятно, что по действующему законодательству это невозможно фактически. Но лично меня, как налогоплательщика и гражданина, такое положение вещей не устраивает. И я хочу хотя бы узнать реакцию своего губернатора на эти случаи. Но областная власть молчит и, видимо, считает, что так должно происходить и дальше. Я так не считаю. Потому это обращение, прежде всего, имеет целью побудить губернатора дать какую-то оценку всем этим фактам. И очень хочется услышать от него, как он собирается решать эту проблему. А он должен эту проблему решать, потому что по закону является еще и председателем областной призывной комиссии. Именно его решениями эти парни пошли на бессмысленную гибель. И именно ему нужно держать ответ перед их родственниками: почему ребята погибли в стране, которая не ведет боевых действий.

«СП»:- Хотя бы по одному из этих семи фактов было проведено расследование и установлены виновные?

– Формально все расследования проведены, насколько мне известно. Какие-то дела закрыты, где-то найдены «стрелочники». Но я не склонен верить этим результатам, потому что следствие у нас чтит и защищает честь мундира. Разбираться по-настоящему никто не хочет и не собирается. По официальным версиям, пацаны сами вешаются, сами стреляются. У них одна отговорка – неразделенная любовь. Тогда откуда синяки? Или как с Русланом Айдерхановым, которого два года назад нашли повесившемся. Там были переломаны зубы, кости, не было одного глаза, так сказали, что труп сам об сучек ударился, вот глаз и вытек.

«СП»: – Что-нибудь изменилось со сменой руководства Минобороны?

– О каких-то системных изменениях говорить пока очень рано – времени мало прошло. Можно говорить о каких-то точечных, косметических улучшениях. По сути: как дух безответственности в воинских частях был, так он и остался. И это является главной причиной трагических событий – у нас никто ни за что не отвечает. У нас призывные комиссии и врачи, входящие в эти комиссии, не отвечают за то, что призывают даже больных.

«СП»: – Почему?

– Потому что план по призыву в этом году для области был увеличен до 4 тысяч (даже чуть больше). Раньше было три, три с половиной. И раньше кое-как справлялись. Теперь у них просто волосы на голове дыбом – они не знают, как эти планы выполнять. А выполнять надо, потому что все хотят остаться работать на своих местах, все хотят получать премии. Потому призывают всех. Вот недавно ко мне обратились из города Куса. Парень с гипертонией и нарушением сердечного ритма пришел в военкомат на призывную медкомиссию. Сначала сказали, что по состоянию здоровья не проходит. Но после того, как начальник медкомиссии сходил к военкому, объявили годным: мол, его болезни теперь не являются препятствием для прохождения службы. При этом не сказали или сознательно ввели в заблуждение, что новое расписание болезней, вступает в силу только с 1 января 2014 года. И, к слову, это не единичный случай, подобных – масса.

«СП»: – А представители правозащитных организаций входят в состав областной призывной комиссии?

– Мы уже третий год безуспешно пытаемся это сделать, но нас не допускают. Присылают всякие отписки: то мест нет, то еще что-то. То они назначают своего «ручного» представителя из региональной Общественной палаты, который никогда в жизни не занимался проблемами военнослужащих. Людей, которые реально каждый день сталкиваются с проблемами призывников, туда не допускают. Да, в общем, и допустили бы, но на что один человек сможет повлиять? Они знаете, чего боятся? Боятся огласки. Потому что там постоянно вылезали бы случаи принятия незаконных решений.

Замруководителя Межрегионального движения «Солдатские матери» Ирина Корнееварассказала «СП», что они тоже не знают точную статистику так называемых небоевых потерь в армии:

– Министерство обороны закрыло эту информацию. Уже много лет сведения о количестве погибших они не дают. Мы запрашивали – нам просто не отвечают. Не говорят: ни сколько, ни по каким причинам – ничего.

«СП»: – А неофициальные данные на этот счет есть?

– Понимаете, мы такую статистику вести не можем. Потому что мы знаем о том, о чем знаем. Как говорить о том, чего не знаешь? Есть случаи, конечно, когда скрывают и стараются перевести из одного разряда в другой, то есть стараются спихнуть на мальчиков – что суицид или какое-то неосторожное обращение с оружием. А что там на самом деле? Совсем другие причины бывают. В любом случае, если есть сомнение, родителям надо требовать возбуждения уголовного дела. Кто настаивает, тот чего-то добивается, в конце концов. Если нужна помощь, то пусть обратятся к нам. Через президентский совет попробуем поддержать. В этом смысле обнадеживает заявление Сергея Шойгу, что надо делать армию контрактной. Согласна с ним абсолютно: Родину все-таки должны защищать профессионалы.