К какому берегу пристанет воинство сопротивления, если режим Асада падет? И найдется ли на этой «свободной земле» место для христиан?

Христианство возникло в Сирии в глубокой древности, задолго до ислама. Есть исторические сведения, что именно с Земли Шам двинулись пророки, проповедники, миссионеры, неся «благую весть о православии в Европу». А первым был Апостол Павел, произнесший христианскую проповедь в городе Антиохия (Деян). Благодаря его миссионерским трудам христианство преодолевало пустыни, горы, государственные границы, становясь светочем для миллионов и миллионов людей.

Первая по величине сирийская христианская община – Греческая Православная Церковь. За ней Армянская община. Десять процентов населения. До 1967 года христиане в Сирии составляли 30 процентов.

Шедевры древнего зодчества, памятники истории христиан: Святая Хананейская церковь, что к востоку от Старого города, Дер Мар Жоржиус (Храм Святого Георгия), христианские святилища в селениях Маалюля, Джабаадейн и Сааднайя, крошечных островках христианства, где люди до сей поры говорят на арамейском, языке Иисуса Христа.

Христиане компактно проживают в основном в мухафазах Хомс и Тартус, в горном регионе Аль-Кальмун, в предместьях Дамаска, в городах Алеппо, Хасичи, Камышлы, в Хаме, Латакии… Статистика умалчивает о точной численности христиан в Сирии и в других арабских государствах.

Христиане всегда играли выдающуюся роль в политической, экономической, культурной жизни, в истории своей страны и в годы национально-освободительной борьбы, и после обретения независимости от Франции, и в непростые годы египетско-сирийского новообразования – Объединенной Арабской Республики – недолго пребывавшей на политической карте региона.

Стояли у основания Коммунистической партии Сирии, партии Баас, «Политического национального блока», других движений, которые цементировали ряды вооруженного сопротивления иностранной оккупации. Занимали высокие государственные посты. Христианин Фарес аль-Хури в пятидесятые годы прошлого века представлял Сирию в ООН.

И был беспрецедентный случай в истории арабского и исламского мира, когда после военного переворота в стране все полномочия президента, главы кабинета и парламента были возложены на христианина Саида Исхака. Правил немусульманин всего двадцать четыре часа. В первый и последний раз. Такое вот случилось… Проблеск подлинной демократии, как писали в те времена западные газеты.

22 февраля 1958 года – день рождения не к ночи помянутой Объединенной Арабской Республики, в которой Сирия оказалась на вторых ролях: вся политическая власть была сконцентрирована в руках легендарного египетского президента Гамаля Абдель Насера. Мало кого вдохновлял этот «неравный брак». Вскоре он распался. Но благие времена так и не пришли: один диктатор сменял другого с завидным постоянством.

В 1963 году началась эра правления общеарабской Партии арабского социалистического возрождения (ПАСВ).

Надо признать, что конфессионализм в Сирии не имеет той остроты, что в Ливане или Египте. В Стране Кедров этническая лоскутность привела к серьезным изменениям в политической структуре государства, где правящая власть конституционно поделена между общинами маронитов, мусульман-суннитов и мусульман-шиитов.

В Египте разобщенность стала очевидной в дни правления президента Анвара Садата, когда исламские политические партии и движения неожиданно получили поддержку властей. Что пагубно сказалось на отношениях между коптами и мусульманами.

В Сирии при ПАСВ христиане не подвергались дискриминации, расистские и националистические проявления пресекались. Так что по сравнению с соседями сирийские немусульмане жили в обстановке стабильности и безопасности. Чего нельзя было сказать об их единоверцах в Ливане, Ираке, Египте, на палестинских территориях. Более того, страна гостеприимно принимала сотни тысяч беженцев-христиан из Турции, спасавшихся от османской резни в начале прошлого века. Предоставляла кров, делилась с гонимыми куском хлеба. После распада Османской империи христиане обрели право на свободу вероисповедания…

Нынешний дамасский режим заявляет о светскости, однако она жестко ограничена в действующей конституции законом об исламе – государственной религии и тем положением, что «фикх» (мусульманское право) – главный источник законотворчества. Представительство христиан весьма и весьма незначительно и не соответствует их довольно высокому процентному составу.

Разговоры о христианах Арабского Востока не затихают вот уже более четырех декад. Они уходят от накатывающейся волны исламского радикализма, крайне обострившегося после 11 сентября и иностранной оккупации силами Альянса и США Афганистана и Ирака. В пожаре вспыхнувшей этнической ненависти гибнут тысячи «неверных», разворовываются и разрушаются их храмы и молельные дома, уничтожаются традиции, обряды, что происходило в Ираке, Египте, Ливане, в Палестине и Судане.

«Арабская весна» разводит людей по баррикадам. В Сирии она перерастает в травлю христиан, разрушает традиционно сложившуюся атмосферу мусульманско-христианского добрососедства и веротерпимости. С началом беспорядков в Стране Шам христианство становится гонимой религией уже на всем Арабском Востоке. Патриарх Гор Ливанских предостерегает, что с падением режима Асада христианам надо задуматься над своим будущим, ибо Сирия – это последний очаг веротерпимости.

Действительно, на что рассчитывать христианам, если парламентские выборы привели к власти фундаменталистов в Магрибе, в Тунисе, в Египте. В Ливии они взяли власть, говоря словами устаревшего политического лексикона, «явочным порядком». Исламисты возродили старинный символ «крестоносцы» и так называют сегодня всех, кто не исповедует ислам. Поддержка Западом израильской оккупации палестинских и иных арабских земель только на руку фундаменталистам, причисляющим к «адскому воинству» всех «неверных» без разбора и исключения. Каждый их шаг щедро оплачен сказочно богатыми монархиями Персидского залива.

Эксперты, анализируя ситуацию, приходят к печальному выводу: многое напоминает то, что творилось в Ливане апреля 1975 года, когда в стране разгорелась гражданская война между христианами и мусульманами. Быстро охватившая все многочисленные ливанские конфессии. 15 лет братоубийственной бойни ввергли страну в средневековье, из которого ее быстро возвратили в современность гений тогдашнего руководства и врожденное природное качество ливанцев, выгодно отличающее их от остального арабского мира – предприимчивость и способность возрождаться из пепла.

Сирийское восстание. Оно пока не окрашено в исламистские цвета. В рядах сопротивления мусульмане, светские, фундаменталисты, приверженцы умеренного ислама, христиане, арабы, неарабы… К какому берегу пристанет все это воинство, если режим Асада падет? И найдется ли на этой «свободной земле» место для христиан?

Великий политик, дважды премьер-министр Сирии Фарис аль-Хури, взойдя на кафедру знаменитой дамасской Мечети Омейядов, старейшей в мире, провозгласил, обращаясь с проповедью к творившим пятничную молитву: «Если Франция вознамерится оккупировать Сирию во имя спасения нас, христиан, от мусульман, то я, христианин, с этого высокого амвона произношу: «Нет бога, кроме Аллаха и Мухаммед пророк его»! (Религиозная формула, произнося которую, человек свидетельствует о приверженности исламу).

Аль-Фури чуть не задушили в объятиях, вынесли на руках из мечети и торжественно пронесли на плечах к дамасским кварталам. Этот день сохранился в памяти народной, и его вспоминают как высшее и самое искреннее проявление мусульманско-христианского братства и добрососедства.

Сирийские христиане на распутье. Под сенью креста и в тяжком раздумье. Многие осознают, что будущего у них нет, готовы к жизни скитальцев, покинувших отчий дом, как поступили десятки тысяч их единоверцев в Египте, Ираке, Ливане…

«Иисус Христос сам был мучеником, отверженным, беженцем. И это придает нам силы. Мы не смеем роптать…».