Судьба Западной Украины решалась в драматических условиях начала Второй мировой войны.

В сентябре 1939 года войска Красной Армии вступили на территорию западно-украинских земель для того, чтобы, как сообщалось в официальных документах, предотвратить оккупацию этих земель поляками. В первый же день им удалось продвинуться вглубь территории на 70-100 километров и захватить города Тернополь, Ровно, Чертков. Следующий день под контроль были взяты Луцк, Галич, Станислав, а еще через день советские войска вышли к городу Львов.

Местное население неоднозначно восприняло появление Красной Армии на территории Западной Украины. Одни считали их освободителями, другие – оккупантами. Большинство государственных служащих-поляков – инженеров, офицеров, адвокатов и врачей вместе семьями вынуждены были эмигрировать. Только на ту часть Польши, которая была оккупирована немцами, перебралось порядка 20-30 тысяч человек, преимущественно молодежи.

Но основная масса западно-украинского населения, в том числе служащие торгово-промышленной отрасли, средний технический персонал сотрудники кооперативных и финансовых органов ждали, как будут развиваться события в дальнейшем, не проявляя при этом никакой активности. Были и такие, которые за внешней активностью, пытались скрыть свои истинные настроения и взгляды, пытаясь таким образом обезопасить себя.

Практически сразу же после вступления советских войск на территорию Западной Украины представители политических партий сформировали делегацию, во главе которой был старейшина украинских политических деятелей Галичины, 80-летний Кость Левицкий. В ходе встречи между делегатами, представителями Красной Армии и гражданских высокопоставленных чиновников, которая состоялась 24 сентября 1939 года, они заверили о своей полной лояльности и готовности сотрудничать с новыми властями. В замен на это они просили всего лишь сохранить возможность для деятельности украинских культурно-образовательных и хозяйственных учреждений. Однако советское правительство не сдержало своих обещаний.

А все дело было в том, что руководство СССР среди своих первоочередных задач в Галичине видело быстрое и полное уничтожение не только реально существовавших, но и возможных политических оппонентов. Именно поэтому и репрессии, которые начались в сентябре-октябре 1939 года, затронули практически всех руководителей политических партий. Их арестовали и вывезли в восточном направлении. По данным «Краковских вестей» за 1942 год, в ходе этих репрессивных мероприятий погибло или было вывезено в Сибирь более 250 галицких интеллигентов. Практически точно так же, без лишнего шума, преимущественно ночью, были арестованы и деятели еврейских и польских политических организаций и партий.

Репрессии ужесточились с началом 1940 года. Так, постановление обкома партии города Дрогобыч гласило, что в связи с тем, что на руководящих должностях на многих предприятиях торговли, кооперативов, промышленности находится боле 3 тысяч вражеских элементов, местные партийные органы обязаны были провести решительную борьбу.

Депортации западно-украинского населения 1939-1941 годов, которые использовались в качестве меры административного наказания и политического преследования, стали настоящей трагедией для народа. Репрессивные действия, которые осуществляло советское руководство, имели не только политические и идеологические, но и экономические и классовые причины. В первую очередь эти меры были призваны подорвать структуру польского административного и государственного аппарата, собственности и системы управления. Таким образом, подобная политика привела к тому, что в списки врагов Советского Союза попали не только действительно враги, которые выступали против нее, но и лояльно настроенное население, которое весьма критически оценивало методы строительства власти, предпринятые Сталиным.

Советские должностные лица совместно с органами НКВД повсюду выискивали «контрреволюционеров» и «врагов народа», используя в качестве руководства к действию сталинскую теорию классовой борьбы. Все подозрительные, по их мнению, личности брались на учет, за ними устанавливалась слежка. Таким образом, они автоматически превращались в наиболее возможных кандидатов на уничтожение или арест. Другая сторона проблемы заключалась в том, что советская экономическая сфера развивалась в командно-административной системе, которая требовала постоянного притока свежей рабочей силы. Особенно остро эта проблема присутствовала на Дальнем Востоке, в Сибири и на Севере. Все те люди, которые были репрессированы с Западной Украины, превращались в дешевую и бесправную рабочую силу, которая была предназначена для освоения и заселения самых отдаленных советских районов. А поскольку все депортированные украинцы подпадали под режим спецпоселения, то соответственно, не имели никаких политических или экономических прав.

На сегодняшний день так и не удалось установить точную цифру депортированных с Западной Украины людей в 1939-1941 годах. В различных трудах приводятся разные цифры. Так, например, профессор Ян Гросс из Соединенных Штатов Америки указывает число 1 миллион 250 тысяч депортированных, ссылаясь на меморандумы Министерства иностранных дел эмиграционного лондонского правительства в Польше.

Согласно утверждениям московских историков Валентины Парсадановой и Николая Бугая эта цифра равна уже 1 миллиону 173 тысячам депортированных. В своих исследованиях они использовали документацию, которая хранится в Государственном Архиве России.

Польский ученый Анджей Щесняк проводит более детальное исследование, останавливаясь на каждом отдельном этапе депортации. Так, жертвами первого периода стали 220 тысяч человек. Второй период охватил уже 320 тысяч, третий – 220 тысяч и, наконец, четвертый – порядка 300 тысяч гражданского населения. Причем, как отмечает исследователь, среди депортированных были не только квалифицированные рабочие, зажиточные крестьяне, железнодорожники и интеллигенция, но и члены их семей, включая детей.

Согласно архивным материалам, планы депортаций разрабатывались в Москве и приводились в действие репрессивными структурами. Планирование массовых депортационных мероприятий началось в 1939 году. Согласно советско-немецкому договору от 28 сентября 1939 года планировалась депортация украинцев и белорусов с приграничных территорий. В январе 1940 года по указанию политбюро ЦК ВКП(б) была определена 800-метровая пограничная полоса, а в апреле того же года перед руководством западных областей Украинской ССР была поставлена задача выселить более 100 тысяч человек.

Еще одна подобная акция советского руководства привела к полному выселению жителей со значительной территории Львовской области. Речь идет о строительстве Яворовского полигона, которое началось в том же 1939 году. Большинство населения Львовщины и Яворова были принудительно вывезены в Бессарабию и отдаленные районы СССР.

В конце декабря 1939 года с принятием положения о спецпереселенцах и их трудоустройстве, вся работа по подготовке и проведению депортационных мероприятий была возложена на органы НКВД. Согласно архивным данным Информбюро Министерства внутренних дел Украины, сроком на 1940 год депортации с западно-украинских земель подлежало более 95 тысяч человек. Для того чтобы перевезти такое количество людей, было выделено более 3 с половиной тысяч вагонов, которые вовсе не были предназначены для подобных целей.

Первая волна депортации заняла всего три дня, но за этот короткий промежуток времени было вывезено более 89 тысяч человек. На втором этапе депортации подлежали зажиточные крестьяне, которые владели участками земли больше установленной нормы. Формально причиной их депортации было проживание в непосредственной близости от военных объектов, которые возводились не только вдоль границ, но и в глубине западно-украинских территорий.

В третью волну депортации попали семьи репрессированных, которые находились в лагерях для военнопленных, а также бывших офицеров, полицейских жандармов и помещиков.

В ходе реализации депортационной деятельности большое внимание уделялось конфискации и перераспределению бытового имущества и производственных ресурсов. Частная собственность стала общей. За эти годы было конфисковано более 2 тысяч промышленных предприятий. Земли, скот, техника и семена, конфискованные у помещиков, были розданы безземельным или малоземельным крестьянам. Реорганизации была подвергнута и система образования, которая была перестроена под советский лад и заключалась в запрещении украинского языка.

Вместе с тем самоуправство органов НКВД вызвало массовое недовольство населения. Таким образом, политика Советского Союза на Западной Украине вовсе не способствовала стабилизации ситуации в регионе.