То, что рейтингование вузов будет неэффективным, было понятно с самого начала – с того самого момента, когда Министерство образования сказало, что оно будет единственным оператором этого процесса.

Владимир Бурматов, депутат ГД РФ от ЕР:

Рейтингование российских вузов на предмет их эффективности уже закончено, и уже подведены итоги этого рейтинга.

Итоги заключаются в том, что часть вузов будет оставлена в покое, даже попавших в рейтинг неэффективных. Часть вузов будет реорганизована, т.е. слита с другими учебными заведениями – объединена. Части вузов предложат оптимизировать собственную деятельность, т.е., например, написать программу развития, и потом по этой программе выводить свой вуз из кризиса.

Т.е. выводы из рейтинга вузов уже сделаны. Прошла комиссия Министерства образования, на которой присутствовали разные представители разных сред. Она приняла решение, что всё – в этом ставится точка. На мой взгляд, это – не выводы, потому что выводы надо делать из самой процедуры, из того, как проходило это рейтингование, по каким критериям оно проходило, и так далее.

И выводы, честно говоря, самые неутешительные. Начнём с конца. С того, что получилось на выходе. На выходе получилось четыре списка учебных заведений – четыре списка неэффективных, причём – учебных заведений. Два из списков были, ну, хотя бы о чём-то. Т.е. по одному из этих списков вузам была приписана реорганизация, по второму – оптимизация деятельности.

Два списка были совершенно ни о чём. Первое – это вузы, попавшие в категорию неэффективных (будем говорить) случайно, в силу тех или иных обстоятельств. Например, потому, что это были творческие вузы, условно говоря, академии культуры или спортивные вузы, и так далее.

Четвёртый список – это вузы, с которыми было непонятно что делать. На мой взгляд, сам итог вот этого рейтинга (то, что два из четырёх списка говорят о том, что вузы там оказались случайно или с ними непонятно что делать) говорит о том, что рейтингование было неэффективным. Собственно, это было понятно с самого начала – с того самого момента, когда Министерство образования сказало, что оно будет единственным оператором этого процесса, что они всё будут делать сами. Что они сами подберут критерии.

Как выяснилось, ректорское сообщество предлагало другие критерии, но их не взяли. Что общественного контроля или общественного участия, или экспертного участия в составлении этих критериев не будет. И критериев таких было отобрано почему-то малое количество. Среди них были такие критерии, как, например, количество квадратных метров на одного студента, или баллы ЕГЭ.

Там были другие критерии, и они были не менее формальные, чем вот эти вот. Но эти – уж слишком очевидный нам дают пример того принципа, по которому строилось рейтингование. Вот, например, количество квадратных метров на одного студента. Т.е. здесь в выигрыше оказывались те вузы, из которых студенты бегут натурально, потому, что чем меньше у тебя учится студентов, тем больше квадратных метров на одного человека. А те вузы, куда они бегут, оказывались в данном случае в проигрыше.

Ну, или баллы ЕГЭ, скажем: да, когда с таким, с такой линейкой ты подходишь измерять, например, творческие или спортивные вузы… В творческих, например, естественно, творческий конкурс – дополнительно. И именно творческий конкурс определяет то, насколько интересен этот абитуриент данному вузу, и то, поступит он или нет. А баллы ЕГЭ там очень разные.

Естественно, множество творческих вузов оказалось в зоне неэффективности. Можно и про другие критерии точно так же рассказывать. Но, в общем, отсутствие экспертов на этапе оформления всего этого, отсутствие экспертного участия, то, что не прислушались к ректорскому сообществу – и привело к тому, что изначально рейтингование пошло как-то не так.

И первый скандал возник тогда, когда итоги этого рейтинга оказались в руках средств массовой информации. Сам факт того, что они оказались не на сайте Министерства образования сначала, а в СМИ, он уже очень показательный. Т.е., что сначала произошёл слив, а потом – официальное опубликование.

Но до официального опубликования все уже успели обсудить то, каким образом уважаемые, известные, хорошие вузы оказались вдруг в красной зоне неэффективных. После того, как выяснилось, что они там оказались случайно, что они там оказались в силу своей специфики и так далее, – многое, конечно, расставилось уже на свои места.

Но это, как в том анекдоте, что «ложечки нашлись, а осадочек остался». И осадочек действительно остался потому, что вузам нанесён репутационный ущерб, урон, который, на мой взгляд, оценивается даже не десятками, а сотнями миллионов рублей. Потому что абитуриентам вряд ли захочется идти в вуз, про который все писали, что он неэффективный. А работодателям вряд ли захочется брать студентов из вуза, про который все писали, что он неэффективный.

Да и представить себе состояние профессорско-преподавательского состава и студентов, когда вдруг выясняется, что ты учишься в неэффективном вузе, в категории, про которую до этого говорили, что их будут закрывать, реорганизовывать, уничтожать, испепелять и так далее, в общем, тоже мало приятного.

Дальше – вся эта история продолжалась вплоть до финального заседания межведомственной комиссии, которое тоже оказалось довольно странным. Которое должно было быть вроде как открытым, но людей, которые туда пришли – например, представители студенчества – выводили прямо с нарядами милиции с этого заседания. А прямая трансляция, которая должна была идти, просто не осуществлялась. Ну, не было трансляции – и всё.

Говорят, её хотели посмотреть около миллиона человек. Могу понять, потому что то, с какими скандалами проходила вся эта процедура, – это привлекло внимание не то что одного миллиона, это привлекло внимание десятков миллионов человек. И то, что в итоге не увидели даже заседания, не увидели того, как принимались вот эти вот решения – это тоже было очень даже показательно.

Кстати, не работала и Twitter-трансляция Министерства образования, которая тоже обещалась. В итоге, на мой взгляд, выводы достаточно показательны. Когда процесс изначально строится как закрытый, когда к процессу изначально не допускается никто из участников, – предсказать результат этого процесса, к сожалению, несложно: доволен им не останется никто.

И, на мой взгляд, это стало понятно уже и самим операторам процесса, т.е. Министерству образования. И анонсированный недавно министром Ливановым очередной мониторинг, который должен пройти весной: если он будет проходить в такой же форме (а пока я не вижу предпосылок, почему он будет проходить в какой-то иной форме, и сделаны ли из вот этих ошибок какие-то выводы), то лучше его вообще не проводить, не позориться. И значит – пользоваться имеющимися инструментами аккредитации, лицензирования и так далее. Потому что это дискредитирует и Министерство образования.

Мне кажется, что тот кредит доверия, который был к новому министру, он его исчерпал вот этой вот попыткой реформы, попыткой мониторинга. Первые призывы о необходимости отставки министра прозвучали как раз в ходе вот этого мониторинга, когда были опубликованы эти списки неэффективных вузов. Я, кстати, против такой отставки. Я считаю, что это какие-то, знаете ли, скоропалительные такие замечания. Пусть работает. Но выводы из этого сделаны быть должны. И, на мой взгляд, чем повторять подобные ошибки, чем плодить подобные мониторинги, лучше уж не делать тогда вообще никак, чтобы просто не сделать хуже вузам, людям, студентам, абитуриентам, преподавателям.